Наконец-то настал час ее английского, который она с упоением изучала в юности, но который так и не пригодился ей до этих дней в жизни. Помимо этого, Дунья как жена военнослужащего свыше пятнадцати лет жила в предместье Берлина, поэтому хорошо знала и немецкий язык.
А недавно руководитель фирмы, в которой она трудилась, заручившись покровительством одной из ведущих турецких компаний и объединив с нею свои капиталы, начал пробивать большое дело, интерес к которому проявляли обе стороны.
Выехав на мокрые, от только что прошумевшего ливня улицы города, Хасар знал, что едет в аэропорт слишком рано, и чтобы как-то потянуть время, подумал было о том, чтобы по пути завернуть домой к сыну, обрадовать внучат сообщением о возвращении бабушки, а заодно, если получится, выпить пиалу-другую настоявшегося чая.
Но, вспомнив, как, играя с внуками, он забывает обо всем на свете и не замечает ушедшего времени, понял, что и в этот раз может заиграться и опоздать к самолету, а потому решил, что уж лучше никуда не сворачивать, а ехать прямо в аэропорт. И потом, внукам будет гораздо приятнее, если он вместе с собой привезет на машине и их любимую бабушку.
Представив, как обрадуется Дунья, которая в последнее время относилась к внукам с большей теплотой, чем когда-то к собственным детям, как она прижмет их к груди со словами «Мои родные, котятки мои!», Хасар вспомнив этого испытал какое-то особенное удовольствие.
Ему хотелось встретить Дунья так, как это было в прежние времена, — он ловил взглядом снижающийся самолет, словно хотел прямо в небе поймать летящую на нем жену. Хотя, когда он позвонил жене и сообщил, что встретит ее, она ответила:
«Если ты будешь занят, не переживай, нас встретит машина фирмы и развезет по домам». Но Хасар сразу же отверг ее предложение. Полушутя — полусерьезно ответил: «Нет, моя дорогая, ничего у тебя не выйдет. Я должен сам встретить тебя и по пути к детям мы завернем домой. Есть у меня одна мыслишка — приласкать тебя в укромном местечке…»
Прошедшие две недели Хасар волновался, как молодожен, жену которого как кайтарму отправили к родителям, поэтому с нетерпением ждал ее возвращения. Почти тридцать лет они прожили вместе, соединенные телом и душой как сиамские близнецы, и за все эти годы он никогда не расставался с своей Дуньей так надолго. Хасар был человеком, который вообще не выносил одиночества.
Уезжая в командировку в Стамбул, она сообщила, что намерена вернуться через неделю, но когда до возвращения оставался всего один день, специально позвонила Хасару и сообщила, что человек, с которым они должны были встретиться здесь, сейчас находится в другой стране, поэтому они вынуждены еще на неделю продлить срок своей командировки.