— Вы сидели в кресле-каталке на террасе. Должно быть, по какой-то случайности тормоза отказали, и ваше кресло покатилось по крутой лестнице вниз, в сад. Кристина в это время как раз была у тети Катарины, в той комнате, что выходит в сад.
— И она бросилась мне на помощь? — подхватил старый князь. — Да, теперь, кажется, припоминаю. А больше там никого не было? Почему-то мне видится еще одна дама, молодая и весьма самонадеянная.
Кристина и Лотар быстро переглянулись.
— Впрочем, это не имеет значения, — махнул рукой князь, от которого не ускользнули взгляды молодых людей. — Достаточно того, что все кончилось благополучно. Я очень благодарен вам, Кристина. Правда, еще неизвестно, не придется ли мне пожалеть, что я задержался на этом свете на несколько месяцев.
— Как ты можешь так говорить, дядя Карл! — искренне ужаснулся Лотар, не заметив, что перешел на родственное обращение. — У тебя еще много сил, ты почти полностью оправился после апоплексического удара. Две-три недели, в худшем случае месяц, и ты снова станешь прежним!
— О, не трудись разубеждать меня. Главное, чтобы твоя жена стала тебе хорошей помощницей.
— Надеюсь на это. — Лотар с любовью взглянул на свою невесту. — Тетя Катарина… — Ему хотелось сказать что-нибудь хорошее о княгине, но на ум ничего не приходило, поскольку отношения со старой дамой даже в самые лучшие времена оставались натянутыми.
— Мы с княгиней прожили совсем другую жизнь. Когда мы поженились, долг значил для нас больше, чем любовь. Вот ты спросил про Теодора… Знаешь, я временами завидую ему.
— Из-за того, что у него есть дети?
— Не только из-за этого. Он женился на женщине, которая значила для него больше, чем дворянские традиции. И разве можно назвать его обездоленным только из-за того, что ради любви он отрекся от наследных прав, а вместе с ними и от тысячи обременительных обязанностей? Когда со мной случился удар, он первым оказался рядом со мной в больнице, как и полагается родному человеку. И все равно он изгой, Катарина даже не предложила ему комнату в замке. Теодор ютится в твоем кавалерском доме.
— Насколько я могу судить, ему там совсем не плохо, — возразил Лотар.
— Только это меня и утешает. — Старик взял руку племянника и слабо пожал. — Будь добр к нему, мальчик, когда станешь хозяином. — Он помедлил немного и добавил: — И еще прошу тебя никогда не забывать, что Катарина принесла мне в жертву свою жизнь.
— Об этом еще рано говорить, — ответил тронутый доверием молодой человек. — Надеюсь, времена, когда все здесь буду решать я, наступят еще не скоро.