Лаура и бабушка ждали ее в кафе на углу.
Завидев Амалию издали, они уже по походке поняли, что дела плохи. Амалия не произнесла ни слова и, чтобы прийти в себя, заказала двойную порцию ликера. Старая графиня и Лаура терпеливо ждали, пока она заговорит. Залпом выпив алкоголь, Амалия рассказала им о положении дел.
— Я бедна как церковная мышь, — всхлипнула она. — Не знаю, что теперь будет со мной и с Пири.
Успокаивая сестру, Лаура погладила ее по спине:
— Не волнуйся. Мы что-нибудь придумаем. Ведь правда же, бабушка?
Графиня беспомощно пожала плечами. Умоляющий взгляд Лауры ранил ей сердце.
— Амалия переберется к нам. Места у нас в замке хватит на всех, правда, бабушка?
Старая графиня побледнела и ничего не ответила.
Она не могла простить Курту его внезапную смерть. Во-первых, придется теперь переносить помолвку. От одной этой мысли графине становилось не по себе. Она уже подумывала, не отпраздновать ли событие потихоньку, в узком кругу. Сразу же, как только они вернутся домой, надо будет обсудить это с Лаурой и Ральфом.
— Бабушка, ну скажи «да», прошу тебя, — просила Лаура.
— Разумеется, Амалия может жить у нас, в любое время она желанная гостья. Но пока на дом не найдется покупателя, думаю, ей лучше остаться здесь.
Сестры согласились с аргументами бабушки. В конце концов пришли к единодушному решению, что Амалия приедет, когда все устроится.
Дома графиня еще раз серьезно поговорила с внучкой и предложила ей устроить тихую и скромную помолвку. Лауре это предложение не понравилось. Она считала, что в столь важный и торжественный день любимая сестра должна быть рядом. Но бабушка даже слышать об этом не хотела.
На следующий день старая графиня отправилась со своим доверенным слугой в имение маркиза де Ровуа. Она лишь хотела выразить надежду, что Ральф действительно является человеком чести.
Между графиней и маркизом состоялся весьма нелицеприятный разговор. Ральф в гневе поставил старой даме в вину давнее неприглядное поведение, когда он и Амалия были еще влюбленной парой. Графиня попыталась объяснить, почему действовала таким образом. Она апеллировала к великой любви, которая якобы вспыхнула между Куртом и Амалией. Переубедить ее было невозможно.
Ральф, дотоле взволнованно расхаживающий по своему кабинету, остановился перед графиней.
— Вы ведь отлично знаете, я все еще люблю Амалию, и все же настаиваете, чтобы женился на Лауре? — Он трепетал от бессильной ярости и отчаяния.
— Да, — отрезала графиня, не оставляя места для недомолвок. — Лаура ничего не знает о ваших прежних нежных чувствах к Амалии. Она вас любит. Кроме того, я верю, Амалия не захочет разрушить счастье сестры. — Она наклонилась вперед и понизила голос. — Перед тем как уехать, я рассказала Амалии о вашей предстоящей свадьбе с Лаурой, и она обрадовалась за сестру. Мне пришлось пообещать ей, что я буду молчать о ваших давних отношениях, об этом же она просила и вас. Ну что, любезный маркиз, могу я на вас положиться? — закончила старуха сладким голосом.