— К счастью, они также совсем не равнодушны к вину, не так ли?
— После смерти Кретьена я приказала заготовить в два раза больше вина, чем раньше, под предлогом похорон.
Он посмотрел на нее с еще большим уважением.
— Так вы давно планировали эту свадьбу?
— У меня оставалось два выхода — этот или… не знаю сама, какой еще.
У Николаса сжалось сердце. Она спокойно отпила из чаши.
— Вы не представляете, какие чувства испытывает человек, находящийся во власти других.
Николас вспомнил, как сам страдал в цепях, как его били кнутом, подвешивали в бамбуковой клетке, тыкали в него палками, дразнили и насмехались. От видений прошлого во рту появилась горечь, он сглотнул ее и заставил себя криво улыбнуться.
— Ошибаетесь, мне это хорошо известно.
— Откуда мужчине знать, что значит быть проданной или обмененной как вещь, быть переданной от одного хозяина другому как его собственность?..
Она отвернулась, не в силах продолжать.
Николас нежно повернул ее голову к себе.
— Думаете, такое случается только с женщинами и здесь, в Англии? Нет. Несправедливость проявляется по отношению ко всем. Зло существует везде, дорогая.
— Вы говорите об этом так уверенно.
— Да.
— Но как подобное может случиться с мужчиной?
Он мог бы рассказать ей о прошлом, но не здесь и не сейчас. Эта женщина создана для рассказов о волшебных прелестях мира, а не о кошмарах и ужасах; его повествование не смогло бы усладить ее слух.
Анжела сидела, словно зачарованная.
— Вы скрываетесь в лесах не от позора. Не могу представить, как вы совершаете что-либо, достойное осуждения, ведь вы такой сильный и добрый…
— Я живу в лесах, так как хочу жить свободным человеком. Свободным от правил, от власти Иоанна.
— Если бы я смогла освободиться от правил и законов, у меня бы не болело сердце.
— Допускаю, сейчас вам так кажется, но Бог создал человека не только для райских наслаждений, мой Ангел.
— Но когда-то так было.
Он снисходительно улыбнулся и поцеловал ее ладонь.
— Это продолжалось недолго, до тех пор пока Адам не отведал плодов от древа познания добра и зла.
— Увы, а теперь его потомкам приходится оплакивать эту утрату.
На Николаса снова нахлынули воспоминания. Ее голос доносился словно издалека.
— Вы, вероятно, когда-то потеряли любимую женщину?
Он задумался. Была ли истина в этом вопросе? Он ведь не любил Беатрис. Желал ее, как любой подросток мог желать эту хорошенькую девушку, выбранную для него отцом. И только. Тогда он не знал, что такое любовь. Никогда не знал. Любил то, что любят все, — отца, свои земли, свое наследство. Он рано познал женщину. Но никогда не любил. Никогда не позволял себе этого излишества. Никогда не задавал себе вопроса — не потому ли он избегает женщин, ведь когда-то одна из них отказалась от него… А другая, напротив, смотрит на него с надеждой…