Жизнь и судьба русского генерала Антона Ивановича Деникина (Козлов) - страница 6

Керенский был потрясен. Оправившись, он поспешил протянуть ему руку: "Благодарю Вас, генерал, за то, что Вы имеете смелость высказать откровенно свое суждение". Позднее он писал: "Деникин наиболее ярко изложил ту точку зрения, которую разделяли все...". И Керенский сделал окончательный выбор в пользу Корнилова, поскольку Брусилов, по его заключению, вел курс "с ориентацией на массы больше, чем на командный состав". 19 июля он назначил Корнилова на должность Верховного главнокомандующего русской армии. 24 июля Корнилов телеграфировал Деникину: "С искренним и глубоким удовольствием я прочитал Ваш доклад... на совещании в Ставке 16 июля. Под таким докладом я подписываюсь обеими руками". И тотчас передвинул его на должность главнокомандующего Юго-Западным фронтом, считавшимся самым важным.

Алексеев телеграфировал Деникину: "Ничего не сделано и после 16 июля главным болтуном России. ...Если бы Вам в чем-нибудь оказалась нужною моя помощь, мой труд, я готов приехать в Бердичев, готов ехать в войска, к тому или другому командующему". Деникин заверил Корнилова о своей поддержке в его борьбе за военную диктатуру, и когда тот в конце августа пытался поднять мятеж. Деникин решительно перешел на его сторону. В Быховской гимназии, что под Могилевом, объявленной тюрьмой, где Временное правительство собрало всех ближайших сподвижников Корнилова, генералы разработали при активнейшем участии Деникина, если не под его руководством "Корниловскую программу", ставшую военно-политическим и идеологическим кредо всех последующих белогвардейских движений в России. Главный ее смысл - борьба за военную диктатуру под флагом Учредительного собрания.

Однако грянувший 25 октября 1917 г. большевистский переворот заставил генералов бежать в поисках надежного пристанища. Все они сошлись на Дону и вообще на Юге России, где Каледин поднял мятеж, а Алексеев уже развернул формирование Добровольческой армии, куда собирался цвет и мозг противников большевизма - М. В. Родзянко, М. М. Федоров, II. Н. Львов, В. В. Шульгин и многие другие. Деникин добирался туда под видом не то обедневшего "польского помещика", не то - купца в кургузой тройке, смазанных сапогах, во втором классе едва ползшего "скорого" поезда. Заходившие в вагон солдаты покрикивали на него: "А ну, почтенный купец, пододвинься". Корнилов прибыл в Новочеркасск и крестьянском зипуне и с котомкой за плечами, с подложным паспортом.

Алексеев оставил в своих руках политическое руководство. Командующим Добровольческой армия стал Корнилов, его заместителем - Деникин. Но действительность скоро разочаровала генералов. Оказалось, что казаки предпочитали держаться "нейтралитета", слетевшиеся со всех концов России офицеры не хотели превратиться в волонтеров, а солдаты и тем более. Корнилов, Деникин и их помощники прилагали много усилий, но дело поначалу с места никак не трогалось. К тому же и казачья демократия, вознамерившаяся отсидеться в поднявшейся социальной буре, пришла в негодование, когда узнала, что под ее носом создастся армия под началом столь одиозных в тогдашнем общественном сознании генеральских фигур. А тем временем с севера надвигались революционные части под руководством В. А. Антонова-Овсеенко. Социальное напряжение на Дону достигло накала. Пытаясь как-то сбить его, генералы со своим немногочисленным воинским контингентом перебрались из Новочеркасска в Ростов.