Аркадий потом не раз вспоминал этот эпизод. Одно дело — статистика, с сотнями тысяч смертей и совсем другое — гибель на твоих глазах существа, взывающего к тебе о помощи. Он пришёл к выводу, что, судя по дорогой одежде, ставшая женой не последнего в Стамбуле человека и, возможно, нашедшая своё женское счастье бывшая пленница потеряла супруга и защитника незадолго до своей смерти. Как бы, не в той самой ночной битве, или в результате эпидемии. Поняв, что преодолеть длинную дорогу с пацаном в руках, ей не по силам, она и решилась рискнуть, обратиться за помощью к бывшим одноплеменникам. Жалко несчастную, ни в чём не виноватую женщину было до слёз, но как ни крутил в голове попаданец ситуацию, другого, не фатального для женщины с сыном выхода не нашёл.
Для турок же начался знаменитый исход из Истамбула, вошедший в их легенды, рассказы-страшилки, песни и героические баллады. «Путь Праха», «Дорога Азраила[26]»… много названий придумали для переселения сотни тысяч человек, из которых выжило около десятой части. Большую часть убила даже не чума (и, Аркадий об этом не знал, распространившиеся среди горожан тиф и дизентерия), а голод, бессилие. Нельзя не вспомнить и зловещую роль соотечественников, убивавших бредущих к спасению ради их ограбления, недопущения распространения ими заразы, или для подкрепления собственных сил человеческим мясом. Впрочем, уличённых в каннибализме турки сами уничтожили ещё до конца зимы. Из-за разорённости территорий, по которым двигались вынужденные переселенцы, в Анатолии большого распространения переносимые ими болезни не получили.
В Малую Русь чума в этом году всё-таки пожаловала. Правда не с юга, Москалю-чародею эту опасность удалось предотвратить, а с севера, из Прибалтики, где московские войска вели ожесточённые бои со шведами и подцепили у них эту страшную болезнь. Впрочем, благодаря решительным (до стрельбы на поражение) антиэпидемическим мероприятиям, урон оказался умеренным — всего несколько десятков тысяч человек. Русь Великая пострадала куда сильнее, что существенно снизило её давление на вражеские крепости.
Войска гетмана вошли в Царьград, на много лет превратившийся из Великой столицы в пограничную крепость, уже зимой, в холода, предварительно спалив все бедняцкие кварталы. Но прекрасная бухта в таком удобном месте не могла не сказаться на дальнейшей судьбе вновь сменившего название города. Он быстро начал подниматься как город транзитной торговли.
Вернувшись на Родину, Аркадий узнал, что на ней бушуют сразу три эпидемии: чумы на северо-востоке, оспы на западе и дизентерии на юге. Подумав, решил никуда не выезжать, а давать Ценные Указания из столицы. С оспой боролись гетманские войска, уже привитые от этой болезни (до всеобщей прививки всего населения было ещё очень далеко), с дизентерией местные власти, получившие подробные инструкции. Вместо тушения «пожаров эпидемий» занялся их предотвращением — составлением подробнейших наставлений, как для медиков, так и для чиновников.