Гляделось всё в неярком свете костров ожившей гравюрой на батальный сюжет. Мультфильмом. Чёрно-серым, другие цвета и оттенки в ночи не просматривались. Наверное, наступающие уже не пытались соблюдать тишину — подбадривали себя воинственными возгласами, вскрикивали от боли, но из-за канонады с бастионов и валов расслышать что-то от них было мудрено. Более всего, пока необъяснимо, в этой мрачной картине массового убийства Аркадия поразила её продолжительность. Избиение, другими словами такое действо назвать трудно, продолжалось минут пятнадцать, если не больше[1]. Ни одного выстрела в ответ Аркадий не заметил, нанести казакам ущерб турки сегодня могли только сблизившись с ними вплотную, в рукопашной.
«Подключить, что ли, миномёты? Ребята наверняка уже стоят у своих миномётных — в смысле бомбомётных — батарей. Хотя… не стоит. Запас мин мал, когда новые подвезут неизвестно, да и дороги пока, чёрт бы их подрал, эти бомбы. Приходится, волей или неволей, и войну делать экономной».
Наконец, шедшие на смерть, будто заколдованные её не замечать, турки дрогнули, замялись и побежали. Некоторое время стрельба по ним продолжалась, однако из-за плохой видимости вскоре большинство потеряли врагов из виду и стрельбу прекратили. Несколько минут самые азартные стрелки продолжали отстрел раненых или выцеливание теней на грани видимости и за оной, но вот и они затихли — их, скорее всего, приструнили младшие командиры войска. В виду той же экономии боеприпасов.
Судя по доносившимся с противоположенного фланга звукам, там всё произошло и закончилось малоотлично от здешнего боя. Три центральных бастиона враги даже не пытались атаковать, они принимал в бою незначительное участие. Вероятно, их коменданты разрешили поддержать товарищей только лучшим стрелкам. Учитывая отвратительную видимость, такие действия были разумными.
Осознав, что спектакль окончен и в третий раз этой ночью вряд ли повторится, характерник отошёл от бойницы. Ложиться спать уже и пробовать не стоило, он приказал попавшему на глаза джуре приготовить крепкого кофе. Вспомнив о минометчиках, отослал другого джуру распустить их на отдых.
«Итак, можно теперь быть уверенным, что знания врага о крепости много больше, чем хотелось бы. В чём-то даже больше наших — они точно знали о возможности перейти вброд ров на участках у моря. Мы-то как раз, ведать об этом не ведали. Характерно, что по дороге к центральному форту турки наступать и не пытались, хоть на ней ведь тоже мин нет, упорно пёрлись по прибойным полосам, где и без обстрела недолго на тот свет переправиться. Ударит волна посильнее по ногам и здравствуй дедушка Нептун! Или кто там у мусульман утопленниками заведует? Ладно, будем посмотреть, откуда у нас во рву броды образовались? Чего-то вроде как о возможности слышал, но где, когда и от кого — тайна великая есть. Дьявольщина, даже сесть орлом и подумать, повспоминать, и то времени нет!»