Когда прозвенел звонок, класс с облегчением рванулся к выходу — учебный день закончился. Но Сашка с Андреем не стали торопиться. Они тщательно переписали с доски домашнее задание, потом неспешно уложили рюкзаки и только тогда вышли из класса.
— За такое нас из школы попрут, — выслушав план Андрея, буркнул Сашка.
Они двинулись к цели, наблюдая, как быстро уменьшается количество народа в коридоре. Вот наконец нужная им дверь. Андрей решительно потянул на себя ручку, и они вошли в полутемный спортзал.
— Почему ты уверен, что именно в кладовке? — прошептал Сашка, боясь вызвать эхо в огромном помещении.
— Потому что, кроме как там, больше негде, — нервно озираясь, одними губами произнес Андрей. — Пошли!
Он показал на знакомый им проем у дальнего конца стены, где располагалась кладовая спортинвентаря.
— Вообще-то Пал Палыч мог отнести его к себе в машину, — прошептал Андрей на ходу. Сашка бросил на него возмущенный взгляд.
— Так какого лешего мы сюда пришли?! — воскликнул он чуть не в голос.
— Тихо ты! Попытка не пытка, — прервал его Андрей. — Вдруг он завтра утащит эту штуку насовсем?
— Да поди уже унес!
— Не мог, он сам всё еще в школе.
— Что? — задохнулся Сашка. — Ты с ума сошел! Он же нас застукает!
— Мы быстро, — заверил Андрей. — Дверь сможешь открыть?
Они стояли перед небольшой дверью с простеньким замком. Андрей ожидающе глядел на Сашку.
— Ну, давай! Чему я учил, помнишь?
Сашка подергал ручку двери — та не поддалась.
— Не жульничай, — укоризненно заметил Андрей.
Сашка со вздохом положил ладонь на замок. Он знал, что это возможно, потому что видел, как это делает Андрей. Главное — представить в деталях, как металлический язычок, покрытый легкой смазкой и слабыми царапинами, втягивается в замок, преодолевая усилие пружины. А представив, послать ему импульс, как говорил Андрей, и всё будет сделано. Правда, надо еще выстроить в голове соответствующую случаю фигуру, но Сашка нипочем бы не вспомнил эту галиматью. Поэтому он жульничал.
Когда Андрей в очередной раз втолковывал ему суть своей «спецтехники», уставший от обилия разнообразных фигур и знаков Сашка стал доказывать, что все эти пентаграммы и прочие магические дрыгоножества лишь средства концентрации внимания и, по большому счету, не нужны. Андрей заспорил. Не имея возможности подтвердить свою точку зрения, Сашка был вынужден признать необходимость их применения, но заставить себя поверить в это был не в силах. И, как следствие, не мог себя заставить их запомнить. Его это удручало, но не сильно. Гораздо больше это удручало Андрея, которому так и не удалось добиться от Сашки ни малейшего прогресса в «прикладной магии».