— Я буду ставить неуды, пока к вам не вернётся сознание. Вы, видимо, забыли, что на носу выпускные экзамены, по которым в том числе будут оценивать меня как молодого учителя. Так что, если не хотите повторения сегодняшних результатов, включите мозги. Начинаем новую тему!
Она повесила на доску плакат с рисунками и формулами, которые Сашка успел изучить, пока сооружал звукоизлучатель, и стала объяснять материал. В конце урока Андрей поднял руку.
— Слушаю, — повернулась к нему Муха.
Ее руки и нос, как всегда в конце объяснения сложного материала, были измазаны мелом, а коротко стриженные, соломенного цвета волосы стояли дыбом. Смотреть без улыбки на нее было невозможно.
Подавив смешок, Андрей спросил:
— Ольга Васильевна, а физики имеют какое-то представление, что такое шаровая молния?
— Имеют, — ответила Муха, вытирая пальцы тряпкой. — Самая распространенная версия, что это сгусток плазмы.
Андрей скептически сощурился.
— Сгусток плазмы, который левитирует и способен вскипятить домашний бассейн? А более интересных версий нет? Это всё, на что способны физики?
— Это ты зря, — зарумянилась Муха. — Вот в свеженькой работе Марио Рабиновича «Маленькие черные дыры как кандидаты на роль темной материи», к примеру, выдвигается предположение, что шаровая молния является крошечной, массой менее грамма и радиусом менее десяти в минус тридцатой степени метра, «черной дырой». Определяется энергия левитации и излучения видимого спектра, а также объясняется, откуда она берет энергию.
— Черной дырой? — с интересом переспросил Андрей.
Муха кивнула и стала диктовать домашнее задание.
— С каких пор тебя заинтересовали шаровые молнии? — спросил Сашка, едва они вышли из кабинета.
Следующий урок был в соседнем кабинете, так что в ожидании конца перемены они сели на подоконник. Мимо в толпе шумящих школьников продефилировали Маша с Витькой. Андрей бросил на них рассеянный взгляд.
— В том коттедже, где мы жили, — сказал он, — на первом этаже есть комната отдыха с камином. И вот сижу я там, жду отца, а в соседних креслах спорят два типа. По виду профессора, их там понаехало откуда-то…
Андрей с ухмылкой повернулся к Сашке, который слушал его, болтая ногами и уперев взгляд в пол.
— Слышу: «чудо» и «теория всего сущего». Я навострил уши. Две трети слов мне незнакомы, но кое-что понятно. Толковали они о каких-то струнах и суперструнах, их симметрии и вибрациях, а в конце добрались до главного.
Андрей замолчал. Сашка, который терпеть не мог такие паузы, поднял голову.
— Ну?
Андрей загадочно улыбнулся.
— Оказывается, есть свежая теория, а на ее основе модель, из которой вытекает существование двух различных миров, — произнес он тихо и с торжественной артикуляцией. — Нашего и еще одного, взаимопереплетенного с нашим, только остающегося незаметным!