— Что мы — любовники.
— Да.
— Но это так.
У нее вспыхнули щеки.
— Я должна думать о Ребекке! Пока надо мной висит суд, я не могу дать Питеру оружие, которым он сможет против меня воспользоваться. А когда дело доходит до тебя, он совершенно…
Зазвенел звонок домофона. Посмотрев на часы, Джилли нахмурилась, нажимая кнопку ответа. Когда в домофоне раздался голос ее бывшего мужа, сердце у нее оборвалось. Пообещав ему, что сейчас выйдет, она отключила домофон и повернулась к Джеку.
— Это Питер. Он приехал немного раньше. — Она встревоженно закусила губу. — Он никогда не приезжал раньше времени!
— Ну, значит, это судьба.
Она посмотрела на Джека, взглядом умоляя его понять сложность ситуации:
— Пожалуйста, Джек! Я не хочу, чтобы он узнал, что ты здесь.
— И что я должен сделать? Выйти черным ходом, словно вор, или спрятаться в спальне, словно трус?
— Дело не в этом!
— Чушь!
— Он никогда не заходит в дом. Просто пусть он не знает, что ты здесь. — Она нервно переплела пальцы рук. — Пожалуйста! Ради меня.
Джек с досадой поморщился, уступая ее мольбе.
— Это гадко, Джилл. Мы ничего дурного не делали.
— Дело в тебе, Джек. Он тебя ненавидит. Я же говорила тебе, что он думал, пока мы были женаты, а если он узнает, что мы с тобой… что теперь мы…
Джилл не договорила. Джек чертыхнулся.
— Ладно, Джилл. Один-единственный раз. Но не жди, что я стану прятаться, стоит только на горизонте показаться твоему бывшему супругу.
Джилл с облегчением перевела дух. Встав на цыпочки, она прижалась к его губам.
— Спасибо. Огромное.
Она сбежала по лестнице ко входной двери. Быстро ее открыв, Джилл собиралась было радостно поздороваться с дочерью — но приветственный возглас замер у нее на губах. За дверью оказался только Питер — Бекки нигде не было видно.
Джилл с трудом справилась с испугом и дрогнувшим голосом спросила:
— Где Ребекка?
— Ждет в машине с Джин.
— В машине, — повторила она, глядя через двор в сторону улицы. — Почему?
— Нам надо поговорить.
Джилл посмотрела на бывшего мужа, только сейчас заметив его решительный вид и упрямо сжатые челюсти. Вид у него был такой, словно он готов вступить в бой.
Снова почувствовав прилив страха, она призвала на помощь все свое самообладание:
— С Ребеккой ничего не случилось?
— С ней все в порядке, естественно. Я очень о ней забочусь.
Этим он хотел сказать, что она о ней заботится плохо. Страх ее стал уступать место гневу.
— Тогда я не представляю себе, о чем нам говорить друг с другом.
— Неужели? — Он протиснулся мимо нее в прихожую и закрыл дверь.
Она нахмурилась, ощущая, как в висках у нее начинает пульсировать кровь.