Были все вокруг друзья.
Родина была большая.
Было воровать нельзя.
Жили, совесть вопрошая.
Знали: в мире правда есть,
И она всему порука.
Запрещались месть и лесть.
Сердцем не владела скука.
Был загадочным рассвет,
И ему все были рады.
Было мне немного лет,
Но тогда я был богатым.
КНИГИ НА ПОМОЙКЕ
Снова вижу книги на помойке.
Значит, и ещё один из нас
Дома или на больничной койке
Встретил неизбежный смерти час.
Преступления не скрыть улики,
Хоть и потопталось много ног –
Все его друзья по жизни, книги,
Вышвырнуты сразу за порог.
Кто учил его всегда быть добрым,
Чтобы мир мог дальше как-то жить,
Тот был в узелок небрежно собран
И отправлен на помойку гнить.
Не понять себя, а делать деньги,
Мы сегодня, как один, хотим.
Деньги как потёртые ступеньки –
Прочь от книг мы все бежим по ним.
Это и не плач, и не угрозы,
А попытка разделить вину:
Мир без книг поэзии и прозы
Сразу превращается в войну.
НОСТАЛЬГИЧЕСКОЕ
Как сон дурной, объяла нас реальность,
Околдовав порочной красотой,
И ничего нам больше не осталось,
Как тосковать о жизни прожитой.
В ней было всё: и искренность, и правда,
Уверенность, что будет так всегда,
И не было душевного разлада –
Предчувствия, что всех нас ждёт беда.
В той, прошлой жизни, не было комфорта,
Но были настоящие друзья,
Не знали мы «людей второго сорта»,
Нас не сжирали «мой», «моё», «моя».
Мы стали уязвимы друг без друга,
Служители болезней и тревог,
И ненависть нам стала как наука,
А смыслом жизни – беспринципный торг.
И честь, и совесть ничего не значат,
Лишь деньги ценятся сегодня и сейчас,
И каждый первый злится или плачет –
Вражда и жадность покорили нас.
И мы уже почти что и не люди,
Себя опустошившие дотла,
И слушать не хотим, что дальше будет –
Мы предали добро в угоду зла.
НАШЕЙ ЖИЗНИ ПРИМЕТА
Расцветая без света,
Жутко режет глаза
Нашей жизни примета –
Безнаказанность зла.
ПОКАЯНИЕ
Я умом понимаю, что прошлое в прошлом,
Но сегодняшний мир так непросто принять,
Он сейчас на пути безнадёжном и ложном –
По-другому его невозможно понять.
Пусть политики врут – их работа такая,
Пусть чиновники врут и, сколь могут, крадут,
Пусть в руках их безбожных вся сила мирская,
Есть спасенье – души очистительный труд.
Это я врал и вру, привечая неправду
В кой-каких мелочах, а потом и в большом,
Не считая грехом убеждений растрату,
И калеча словами, как будто ножом.
Это я предавал и при этом смеялся,
Это я жить хотел без труда и забот,
И над правдой я тоже, как все, издевался,
И льстецам-краснобаям заглядывал в рот.
Я желал для себя лишь похвал и комфорта,
Быть хотел молодым и красивым всегда,
А про всех остальных думал: низшего сорта,