Янтарный сок (Боброва) - страница 26

На первую страницу
угасая, он
бледным янтарем.
Мчались долго, преданье гласит, в темноте они —
брат вслед за сестрой.
И, взлетев, превратились тогда в высоте они
в солнце над землей
в месяц золотой.
И рассеялась тьма. Поднялось ликование:
Свет! Родился свет!
Люди видели — всюду, в лесу, в каяках они
пели дню привет,
страха тьмы уж нет!
А когда месяц-брат, сестру-солнце преследуя,
по небу бежал,
люди все отдыхали, танцуя, беседуя.
Так с рождением солнца всесильным стал свет его
и мир процветал.

3. Рождение созвездий

Раз, по преданию, на медведя
гнались охотников семь саней.
Быстрые, умные их собаки
мчались, как вихрь; но быстрей был зверь —
был он хитрей, был он быстрей.
В страстном желанье поймать добычу
стали постромки собак срезать.
Самых свирепых вослед погнали
С криком и гиканьем, чтоб скорее
зверя загнать, зверя поймать.
Но, как ни мчались собаки, сани —
быстрый медведь от них ускользал.
Громко вскрикнул один охотник:
«Землю я чувствовать под собой
вдруг перестал!» И закричал
тут и охотник другой в испуге:
«В воздух с санями поднялся я!»
Смотрят охотники вниз и видят,
как ускользает от них земля.
В беге взвились все они ввысь.
Даже собак и медведя в небо
ветер могучий унес с собой.
И превратились они в созвездья:
каждый из них, по преданью, стал
яркой звездой. И в тьме ночной
их наблюдаем мы и поныне:
псов и охотников с ними рать.
Только медведя-то им, как видно,
не догнать.

4. Происхождение грома и молнии

Жили двое сирот, говорится в предании,
брат и, старше его, сестра.
Ни семьи, ни друзей, кто в беде пожалел бы их;
только сами они друг о друге заботились,
жили дружно и не ропща.
Спали в старых другими покинутых хижинах,
ни о чем не прося людей.
Это было во время великого голода;
и считали все люди сирот только бременем:
«Почему нам чужих кормить,
разве маю своих, плоть от плоти детей у нас?» —
говорили не раз они.
Спят сироты. А люди, гласит так предание,
из селенья ушли и сирот там оставили
беззащитных, совсем одних.
Вот проснулись они, а кругом запустение.
Безутешно заплакал брат;
но, как старшая, брата сестра успокоила,
обещала, как прежде, о нем лишь заботиться.
Взявшись за руки, прочь пошли.
Далеко от селенья вдвоем побрели они:
надо что-то найти поесть.
Все длинней на снегу становились тени их;
но ни крова, ни пиши. Подкралось отчаянье,
есть хотелось им все сильней.
В безысходной беде стали зверю завидовать:
быстрым зайцем хотели стать;
то лисой обратиться желали пронырливой —
но в зверей превратиться никак не могли они,
и никто их мольб не слыхал.
Стали громко кричать: «Лучше б стать нам тюленями!»
Оставались они детьми;
оставались сиротами всеми забытыми.
Следующая страница