— Ну ладно, поплакали, постонали, а теперь попробуем встать, — потребовала Лина, — пора отсюда выбираться.
Люся оперлась на руку подруги и, стараясь не наступать на больную ногу, заковыляла наверх. А Лина с грустью почувствовала, что от светлого утреннего настроения не осталось и следа.
Михаил Соломонович сосредоточенно обследовал на веранде Люсину ногу, и с каждой секундой лицо его становилось спокойнее и увереннее.
— Знаешь, Викеша, как клиницист скажу тебе: ничего страшного, — наконец заявил он. — Холод, покой — и скоро наша Люси поскачет по своим грядкам, как бегунья по дорожке с барьерами. Да, сильный ушиб, да — растяжение связок, но, поверь мне, перелома нет. А путешествие в город только растревожит ногу.
— Может, рентген сделать? — на всякий случай спросила Ангелина.
— А толку-то? — встряла Марианна, возникшая на веранде. — Наш мэр окончательно разрушил городскую систему здравоохранения! Раньше она худо-бедно работала. Правда, слишком худо и очень бедно. Зато теперь даже в дорогой клинике, где наблюдается Люся, больных лечат одни блатные недоучки.
— Какой еще рентген? — проворчал, не слушая болтовню Марианны, Михаил Соломонович. — Я к старости научился все видеть насквозь — не хуже рентгена или какого-нибудь психа экстрасенса. Вот, к примеру, тебя, Викеша, насквозь вижу. Похоже, у тебя от стресса созрел очередной грузинский тост. Пойдемте, друзья, скорее в дом, выпьем хорошего вина. Я как раз захватил бутылочку, — не отступал Михаил Соломонович. — У врачей, как вы догадываетесь, этого добра всегда в избытке, при желании спиться недолго.
И Михаил Соломонович, обхватив Люсю за талию и велев ей посильнее опираться на руку, осторожно повел даму к столу.
Первая, кого увидела в столовой честная компания, была Олеся. Женщина сидела на диване и громко, со вкусом рыдала, закрывая лицо маленькой красной подушечкой. Внушительные формы южной красавицы колыхались при каждом громком всхлипе.
— Олеся, что случилось? — разволновалась Люся. — Кто тебя обидел? Успокойся, пожалуйста, расскажи все по порядку.
Я не разливала масло, Людмила Викентьевна, — прорыдала Олеся в подушку так, что у нее получилось «не д-а-здива-а-ла». Когда она наконец отняла подушку, ее хорошенькое прежде личико оказалось таким же красным, опухшим и изрядно помятым, как сама подушка. — Честное слово, Людмила Викентьевна, не разливала. А вы вот взяли и упали. Сижу, ничего не могу делать, все думаю про этот случай… И как такое могло случиться?
— Забудем об этом, — великодушно предложила хозяйка, — какое теперь все это имеет значение? Лучше накрой стол к ужину и выпей валерьянки. Хочешь, допрыгаю до холодильника и накапаю тебе в чашку капель сорок? Всегда держу ради такого случая коктейль из валерьянки, пустырника и валокордина. В бутылке 0,7 литра… Входит в боекомплект домохозяйки. Без такого коктейля в большой семье не выжить, — объявила Люся, окинув домочадцев прежним «маршальским» взглядом. — Между прочим, всем могу накапать. Называется коктейль «Нас не догонишь!».