Питер Блад сидел на капитанском кресле, анализируя поступающую информацию. Данные с каждого уровня он лихорадочно сканировал взглядом в поисках подсказки и на каком-то этапе понял, что давно уже ищет не пропавшие двигатели, а анабиозные камеры.
– Да чтоб меня приподняло и прихлопнуло! – разозлился Блад и попытался сосредоточиться на главной задаче, однако мысли упорно возвращались к этим проклятым камерам, которые он на схемах пока не находил.
Подспудно капитан понимал, что процесс консервации означает отключение всех систем жизнеобеспечения, а спасение экипажа и пассажиров именно в них. Но если они залягут в эти камеры, то кто извлечет их оттуда и, самое главное, когда? Сколько миллионов, а то и миллиардов лет придется блуждать в космосе, пока на их корабль кто-нибудь не наткнется? Питер потер пальцами воспалившиеся от напряжения глаза. Что-то он делает не так. Что-то упустил, явно упустил. Но что именно? Так… камеры… а где гарантия, что эти камеры уже не заняты? Блад похолодел. Что, если Джим был прав и они действительно попали на мертвый корабль? Он же огромный! Настоящий межзвездный лайнер. Тыгыдымский конь с кошачьими лапами, девица с острыми ушами… А что, если появление посторонних на корабле вызвало соответствующую реакцию и кто-то успел покинуть анабиозную камеру? Да запросто. А что, если они оттуда всей толпой полезут?
Развернулась новая голограмма. Это были данные о сто тридцать восьмом ярусе от Алисы и профессора. Бладу сразу бросились в глаза просторные помещения этого уровня, расположенные вплотную к внешней обшивке корабля.
– Ангары… – прочел Блад. – Блин! Ну конечно! Здесь же должны быть спасательные шлюпы! Только вот вряд ли на них найдутся скачковые двигатели. Так, а что-то от моих гавриков давно посланий не было.
Питер высветил все уже полученные данные в объеме и начал искать на нижних ярусах Джима с Гиви, но обнаружил их почему-то гораздо выше. Зеленые точки, отмаркированные им буквами «Г» и «Д», двигались совсем не в том направлении. Они, явно объединившись, лезли вверх, стремительно приближаясь к зоне ответственности штурмана, который копошился… нет, почему-то уже не копошился на сто двадцать седьмом уровне. Блад поспешил включить связь.
– Фиолетовый, что там у тебя стряслось? – Штурман не отвечал. – Провалиться! Неужели на киску нарвался?
Капитан выхватил из ножен шпагу, перевел ее в режим бластера и пулей вылетел из рубки. Станер, засунутый за пояс, он проигнорировал. Было уже не до сантиментов. Единственного штурмана на корабле он не собирался терять. Блад мчался по лестничным пролетам вверх, мысленно проклиная себя за безалаберность. Его команда и та раньше него почуяла неладное, на помощь спешит, а он рохля…