— Ну, детка, утрите слезы, — нежно и с участием произнес Ник. Он весело рассмеялся, стараясь подчеркнуть всю незначительность инцидента и поддержать Франческу. — Не стоит разыгрывать трагедию из всего этого.
Произнеся это, он вдруг живо представил себе Вика, сражающегося сейчас с Арлин в «Ла Резерв», и всей душой пожелал своему другу выдержки. Иначе Франческу ждет впереди настоящая трагедия. «Не дай Бог!» — пробормотал он про себя, но, продолжая тем не менее улыбаться, задушевно сказал:
— Поднимитесь к себе в комнату, дорогая, чтобы подправить свое очаровательное личико.
Полный сочувствия и желания помочь, Джейк предложил:
— Может быть, можно что-то сделать с помощью этой шали? Обернуть ее вокруг бедер и задрапировать перед платья? Я думаю, что ее можно достаточно просто приделать куда надо.
Он сочувственно положил руку на плечо Франческе.
— Мы мигом приведем все в лучший вид, милая.
Возвратились Диана и Дорис, вооруженные корзинками для цветов, перчатками и садовыми ножницами. Полная энергии Дорис властно скомандовала:
— Мы идем в сад за цветами и сию минуту вернемся. Ив ищет подходящую тонкую проволоку, чтобы прикрепить цветы к корсажу. Мари отправилась в мои апартаменты греть утюг. Ким, пожалуйста, проводи сестру наверх.
— Слушаюсь, — шутливо вытянулся Ким и помог Франческе подняться.
Катарин подошла к Франческе и дрожащим голосом произнесла:
— Франки, милая, мне так жаль, ужасно жаль. Но ты же понимаешь, что это был несчастный случай, ведь правда?
Франческа кивнула.
— Да, Кэт, конечно, я понимаю, — и легкий намек на улыбку промелькнул в ее кротких глазах. — Теперь мне лучше уйти, пока не начали съезжаться гости.
Джейк вопросительно взглянул на Ника. Тот покачал головой, и они с Дэвидом направились к бару. Ник, оставшись наедине с Катарин и Кристианом, скептически заметил:
— Итак, это вы виноваты, именно вы плеснули вино…
Сдерживая вскипающий в нем гнев, Ник закурил сигарету, не решаясь закончить, опасаясь наговорить лишнего. Катарин прямо и твердо смотрела в его худое, бронзовое от загара лицо. «Он навевает на меня тоску», — подумала она, отвечая ненавидящим ему взглядом.
— Да, — наконец вымолвила она, — это моя вина. Но то был несчастный случай, я поскользнулась.
Суровое выражение лица Ника, его холодный укоризненный взгляд так подействовали на Катарин, что она задрожала всем телом, а ее глаза наполнились слезами. Кристиан, невольно ставший свидетелем их очень краткой, но ледяной по тону беседы, с изумлением отметил про себя неприязнь, которую эти двое питали друг к другу. Нарушив установившееся молчание, он обратился к Катарин: