— Я… н-не могу противостоять физическому насилию, — прошептала она.
— Но вы это сделали, — тихо подсказал мужчина.
На этот раз Джессика только кивнула. И потом еле слышно, словно разговаривала сама с собой, добавила:
— Я не могла спокойно слышать, как родители ссорятся, и хотела выйти на улицу. Думала пойти в бассейн и подождать Лилиан. И вдруг услышала глухой удар, стук и крик матери. Что было дальше, я плохо помню, но, наверное, сломя голову пустилась бежать по лестнице, потому что опомнилась уже в спальне родителей.
Теперь слова лились потоком — долго сдерживаемые, они вырвались наружу, и она не могла остановить их.
— Отец бил мать. Я бросилась между ними, и он ударил меня так, что я пролетела через всю комнату… — Тут девушка задохнулась, неизгладимые душевные переживания по-прежнему причиняли невыносимую боль.
Почувствовав нежное прикосновение, Джессика заморгала и увидела, что Шарль держит ее за руки. Девушка не заметила, как он оказался рядом.
— Я… э-э… теперь все в порядке, — сказала Джессика, поняв, что, обладавший необыкновенной чуткостью, Шарль попытался успокоить ее как мог. Она отняла руки от рук Шарля, и тот не стал их удерживать. Взглянув на побледневшее лицо девушки, Каран вернулся на свое место за столом, а Джессика из последних сил попыталась справиться с охватившей тело дрожью.
— Вы сказали, что бросились между родителями, — спокойно напомнил Шарль, когда ему показалось, что девушка в состоянии продолжать. — И отец ударил вас.
— Я тоже ударила его. — За восемь лет, пролетевших с того страшного дня, Джессика впервые выдала свой секрет.
— Вы ударили отца?
— Он бил мою мать, — горячо проговорила Джесс. — Вероятно, я решила, что ударила недостаточно сильно, и снова бросилась на него. А потом… я помню, мать оттащила меня на какое-то расстояние… — Девушка задохнулась и, немного помолчав, продолжила: — К тому времени мама получила наследство от дальнего родственника и впервые в жизни почувствовала себя независимой от отца, — объяснила Джессика. — Но я никогда не видела ее такой… такой решительной, как в ту минуту. Мама заявила, что если отец еще хоть раз тронет пальцем меня или ее, то она не посмотрит на то, какой вред принесет огласка ему и его бизнесу, а подаст в суд за оскорбление действием.
— Ваш отец… он больше никогда не бил вас?
— Боюсь, мой отец просто хулиган. И, как все хулиганы, пошел на попятный, когда понял, что из-за меня мать действительно сделает то, что обещала…
— Ваша мать была его полной противоположностью, — констатировал Шарль.
— Она была замечательная, — согласилась Джесс. — Она умерла, когда нам с сестрой было шестнадцать.