— Но через неделю все-таки приехал, — спокойно напомнила Джесс.
— Не смог удержаться. Это была годовщина твоей свадьбы. Не вынес мысли, что ты одинока и несчастна.
— Так ты приехал специально?
— Ты еще не поняла, что я тебя обожаю? — просто спросил Каран.
— Ох, Шарль… — тихонько вскрикнула девушка.
— Ты достаточно настрадалась, маленькая, — тихо сказал он и поцеловал Джесс, прежде чем продолжил рассказ. — И я тоже. Я превратился в психопата и боялся сорваться и уничтожить все, чего надеялся достичь. Для этого было достаточно обнять тебя и сказать о своих чувствах.
Девушка поняла, что Шарль действительно испытывал адские муки.
— Потому ты и не приехал потом опять? — спросила она.
Шарль кивнул.
— Ты скучала по мне?
Застенчивость вернулась и угрожала снова затопить Джесс с головой. Но любимый так откровенен с ней, что она не могла отплатить ему неблагодарностью.
— Ревность — не только твоя черта, — сказала она и увидела, как на лице Шарля вновь расцвела белозубая улыбка. Зрелище было чудесное.
— Ты думала, я шляюсь по парижским ночным клубам!.. — воскликнул он. — И сильно ты ревновала?
— Сильно. Но сначала я подумала, ты заболел, — смущенно призналась Джесс и, получив в награду еще один поцелуй, испугалась, что дальнейшие вопросы о ревности вновь вгонят ее в краску, и быстро напомнила: — А в среду ты прилетел из Парижа.
— К тому времени я отчаялся, — признался Каран. — Поэтому поддался искушению и приехал — только тебя не было. Рене сказала, ты в Лионе, и я отправился на поиски.
— У тебя же было какое-то дело в Лионе, — напомнила Джесс.
— Этим делом была ты, малышка. Я приехал только найти тебя.
— Ох, Шарль! — весело засмеялась она. — И ведь нашел!
— Да. Ты тогда была такая дерзкая, легкомысленная, очаровательная, и я влюбился в тебя сильнее прежнего. И разве странно, дорогая, что, вернувшись домой и увидев, что моя веселая сотрапезница куда-то исчезла, на мгновение потерял голову от огорчения и выпалил, что хочу жениться на тебе?
— Я… не знала, что и сказать, — беспомощно пролепетала Джесс.
— Твой испуганный вид говорил сам за себя, — кивнул Каран и тут же признался: — Я и сам дрожал от страха, и так продолжалось до вечера, когда узнал об ужасном и бессмысленном бремени, которое ты несла в одиночку. — Шарль крепко прижал девушку к себе. — До воскресенья, обожаемая Джессика, у меня было время сменить тактику. Тогда же ты призналась мне, что фригидна. Конечно, поведение несчастного Жана заставило тебя окаменеть и не способствовало преодолению твоей природной застенчивости, но я подумал, что вера в собственную фригидность вызвана у тебя еще и страхом перед насилием. Маленькая, я долго бился над тем, как преодолеть твои комплексы.