Эван осторожно повернул ее к себе лицом:
— Послушай, а ты не думала о том, чтобы признаться во всем Сайлесу? Может, рассказать ему, что ты закопала там мертвого ребенка? Думаю, тебе станет намного легче.
— Нет, я не могу! Ах, Эван, даже не предлагай этого мне! Я сделала то, что была вынуждена сделать — в точности как мой отец, который иногда поступал определенным образом под давлением обстоятельств.
— Но если ты считаешь, что твое деяние должно оставаться в тайне, то почему не допускаешь мысли о том, что твой отец тоже хотел бы сохранить некоторые свои секреты?
Кэролин качнулась, но Эван поддержал ее. Ей была невыносима мысль о том, что она взялась за дело, которое не принесет ничего, кроме разочарования.
— Прости меня, Кэролин. Не будем больше говорить об этом. Кажется, дождь стал потише. Может, пойдем в подвал прямо сейчас?
Кэролин направилась за своим плащом:
— Да, давай хоть что-нибудь делать, а не сидеть сложа руки.
Не прошло и нескольких минут, как они уже шли по мокрой траве и жидкой грязи к каменной дорожке, ведущей к руинам приемной. Кэролин направилась было к ступенькам, но тут ее сердце упало: подвал был затоплен.
— Не удивительно, что те тетради, которые я нашла в столе, невозможно было читать. Наверное, такие разливы случаются здесь каждую весну. — Женщина поежилась, вспомнив о трупике младенца, которому она устроила в погребе могилу.
— Не отчаивайся, дорогая, — ласково проговорил Эван, взяв жену за плечи и повернув в сторону дома.
— Боюсь, вырванные страницы утеряны навсегда, — невесело промолвила Кэролин, думая больше о том, что сделала, чем о листках из отцовского дневника.
— Если и так, мы поищем еще какие-нибудь записи, поговорим с теми людьми, которые могли бы нам помочь, а потом поедем домой. Ты допускаешь, что страницы могли сгореть в огне или потеряться еще много лет назад? Да их просто ветер мог унести. Кстати, лучше бы нам не знать, куда они делись.
— Видел бы ты, как эта женщина смотрела на меня!
— Мне достаточно того, что я слышал ее. Могу тебе с уверенностью сказать, что она в ужасе. Кстати, именно из-за этого ужаса я и не настаиваю на том, чтобы мы немедленно уехали отсюда.
— Я не понимаю тебя.
— Ей есть что скрывать. Каждый, кто плохо к тебе тут относится, имеет причины желать, чтобы ты поскорее уехала отсюда и не смогла разоблачить какие-то тайны. Эти люди могут испытывать чувство вины за то, что выгнали Ориона; вполне возможно, что эта женщина — одна из тех, кто забрасывал Тимберхилл камнями. Я мог бы задать ей несколько вопросов, но ответы едва ли были бы приятными. Впрочем, я уже говорил тебе: нам нужно еще несколько доказательств того, что мы не ошибаемся. Я не исключаю того, что Орион мог сделать что-нибудь непозволительное — с точки зрения этих людей, которые и выгнали его.