— Она наконец обрела покой, — прошептала женщина.
— Упокой Господь ее душу, — проговорил священник, поворачиваясь к тем двоим, что лежали у стены. Что здесь произошло? Привел ли Господь его сюда, чтобы он дал людям душевный покой, или его цель была другой? Может, Бог хотел, чтобы он, Сайлес, сделал все возможное для того, чтобы изменить изуродованное сознание этих людей?
Он нашел Кэролин и Эвана, лежавших, обнявшись, под защитой каменной стены.
— Спасибо тебе за то, что вернулся, — прошептала Кэролин. Она подняла голову, и священник увидел, что ее лицо измазано кровью и сажей, кудрявые волосы спутаны и обожжены. — Сайлес, пожалуйста, прости меня. Я правда не убивала твоего сына. Он родился мертвым, и я лишь хотела спасти вас от переживаний. Теперь-то я понимаю, что это было глупо, но…
К собственному удивлению, Сайлес обнаружил, что в его сердце не осталось горечи. Он изумлялся тому, что женщина, которую он всего несколько часов назад окатил презрением, разговаривала с ним примирительным тоном.
— Кэролин, — проговорил он, — та ночь, когда родились мои сыновья… У тебя не было причин доверять мне. Ты можешь простить меня? Мое высокомерие? Ведь это ты спасла мою любимую Фанни и Илиакима.
Ее улыбка была столь искренней, что священнику стало стыдно.
— Нам обоим есть чему поучиться, Сайлес. Помоги нам добраться до Юдоксии. Эван ранен и потерял много крови.
Только теперь Сайлес заметил, что лицо Эвана было пепельно-серым. Священник стянул с себя плащ и укрыл им супругов.
— Куда мне отвезти вас?
— Может, к Элен Раснер… — Похоже, Кэролин смутилась чем-то, но затем она пожала плечами. — Да нет… Ты видел Лизу?
Сайлес покачал головой.
— Она опять убежала. — Кэролин обернулась на дом, выражение ее лица внезапно изменилось. — Благослови Тимберхилл, Сайлес. Этой ночью здесь умерли трое. Они все еще там, в подвале.
Священник встал, взглянул на обгоревший фасад Тимберхилла. Он не мог сказать ей сейчас о ее тете и о слуге, что лежал, свернувшись клубком, на дороге.
Лицо Кэролин скривилось, и женщина опустила голову.
— Я должна закончить поиски, — прошептала она. — Не буду больше ничего искать. Думаю, Господь простит мне это. Я не хочу больше заниматься прошлым, иначе рискую потерять любимого человека.
Несколько спутников Сайлеса подошли к ним. И вдруг раздался шелест — какие-то листки трепетали в руках одного из них на легком утреннем ветерке.
— Мы нашли это на дороге. — С этими словами стоящий впереди мужчина развернул три пожелтевших страницы, обагренные с одной стороны кровью. Он вытащил их из кожаного мешочка.