Кэролин, улыбнувшись, кивнула:
— Мой папа всегда все понимал, он был великодушным человеком. Спасибо тебе, что ты не забыла его.
— Он скоро возвращаться сюда? — поинтересовалась женщина.
— Нет, он умер несколько лет назад, — покачала головой Кэролин.
— От раны, которая никогда не закрываться, — кивнула Óна. — Понятно… М-м-м… Стало быть, твоя мама приезжать?
— Откуда тебе известно, что рана отца так и не зарубцевалась? Моя мама тоже умерла… Я все время спрашиваю себя: почему нам пришлось бежать отсюда? Тебе это известно?
Она отвернулась:
— Я ничего не знать. Ты дурочка, что возвращаться сюда.
— Может быть. Но я не уеду, пока не выясню всего, что меня интересует. Когда я снова увидела Тимберхилл, то убедилась, что люди, которые сожгли папину приемную и прогнали нас в лес, должны знать нас.
Вдруг бородач, не говоря ни слова, вышел из дома.
Лиза не сводила глаз с Кэролин, глаза ее округлились от страха. Кэролин выругалась про себя, что решилась говорить о прошлом в присутствии негритянки, но уже ничего нельзя было поделать.
Óна повернулась к Кэролин.
— Если ты понимать, что для тебя плохо, а что — хорошо, — торопливо зашептала она, — то ты немедля садиться в свой фургон и уезжать отсюда туда, откуда приехала.
— Я готова уехать! — вскричала Лиза. — Я не собираюсь сложить здесь голову, нет уж!
— Я понимаю, что ты беспокоишься обо мне, Óна, но я намереваюсь остаться, — твердо сказала Кэролин, не собираясь подчиняться глупой старой служанке.
— Я предупреждать тебя. Не оставайся здесь! — снова прошептала Óна. — Я знать, что говорю.
— К тому же я не могу уехать, не навестив тетушку, — заявила Кэролин, наблюдая за темными, таинственными глазами Óны. Что было ей известно? — А ты, Лиза, не переживай! Мы вернемся в Филадельфию… В свое время…
Óна медленно оглядела кухню. А затем вновь посмотрела в упор на Кэролин.
— Если сможете, — зловеще проговорила женщина.
Два следующих дня Лиза под руководством Кэролин мыла и приводила дом в порядок. Молодая негритянка то и дело ворчала, собирая уцелевшие табуретки и рассортировывая неразбитую посуду.
Дров у них не было, поэтому женщины сжигали в печке поломанную мебель, однако скоро обломков стало не хватать. Лизе пришлось выходить в лес, чтобы собирать хворост, но бесконечная работа по дому плохо действовала на нее.
Днем, когда в окна проникал яркий свет, усталая, но довольная Кэролин не могла нарадоваться тому, что вновь оказалась дома. Но ночами кухня наполнялась зловещими тенями, а скупой огонь в очаге не мог защитить их от холода и сырости, проникающих во все щели.