– Хорошо. Я подумаю, – ответила Мальцева и надела кольцо.
– А то, что ты приняла кольцо, разве не означает?..
– То, что я приняла кольцо, означает только то, что мне нравится кольцо. И тот, кто его подарил.
Ночевать отправились к Волкову. Она женщина взрослая и свободная. Вольна распоряжаться собой, как ей вздумается. Хотя, конечно, жаль, что она наложила категорический запрет на отношения с интерном. Положа руку на сердце, от двух полувековых мужиков в койке толку куда меньше, чем от одного двадцатипятилетнего. В разных койках, да. Интересно, если предложить Волкову и Панину групповуху, как они отреагируют?
Мальцева хохотнула и прикурила сигарету. Да, очень умная женщина, ничего не скажешь! Пятый десяток, заведующая отделением… И о чём она думает после секса? После так называемого секса. Который, признаться честно, мог бы быть подольше. И покачественней.
– Я тебя очень люблю! Я никогда такого никому не говорил. Кроме покойной жены.
– Да, последнее уточнение было очень своевременным! – ещё раз хохотнула Татьяна Георгиевна. Хотя на сей раз ей стало грустно. Кажется, «групповуха» идёт не по её сценарию.
– Извини. Я сварю нам кофе, – Иван встал с постели и отправился на кухню.
Итак, в активе три предложения руки и сердца. Одно – от мальчика, другое – от женатого мужчины, третье – от вдовца, который, похоже, при каждом удобном и неудобном случае будет поминать покойную жену.
– Матвей[7], ты скотина! – прошептала Татьяна Георгиевна в потолок. Прошептала нежно. И по лицу её потекли слёзы. – Какого чёрта я от тебя ребёнка не родила? Я же тебя так любила!..
– Маргарита Андреевна, у тебя трое суток. Если кабинет не будет отремонтирован к моему возвращению с конференции, я тебя уволю! – сказала Мальцева вечером следующего дня, поцеловав подругу в щёку.
– К твоему приезду будут доделаны последние детали! Ты закачаешься!
– Этого я и боюсь.
– Приятного романтического отдыха! – ехидно пожелала немного обидевшаяся старшая.
– Маргоша…
– М? – недовольно промычала подруга.
– Маргоша… Я же тебя так люблю!
Татьяна Георгиевна схватила акушерку в объятия.
– Всё равно я на тебе не женюсь! – проворчала Маргарита Андреевна. – Я, блин, не готова!
Подруги захохотали.
– Ладно, идём перекурим на крыльце. Скоро подъедет твоё такси. Панин по привычке катается в СВ «Красной стрелы»?
– Ну, ты же знаешь, в иных вопросах он ретроград. СВ в «Красной стреле» кажется ему куда романтичней бизнес-класса в «Сапсане».
– Кстати, мне такое шлют на твоё объявление, ой!
– Что же ты молчишь?!
– Так ты вся то в работе, то…
– То в партии. Это эвфемизм.