В своем объяснении Кулик разговоры с Петровым и Захаровым недостойными не считал и в заявлении от 23 апреля просил Шкирятова «свести его с Петровым и Захаровым и точно выяснить, что никакими мы антипартийными делами не занимались». Однако просьба удовлетворена не была. А уже через неделю после вызова в КПК решением партколлегии Кулик был исключен из партии как морально и политически разложившийся. За снятием с должности в центральном аппарате Наркомата обороны и исключением из партии последовали новое снижение в воинском звании до генерал-майора и назначение подальше от Москвы — в Приволжский военный округ заместителем командующего войсками. Как оказалось потом, это был последний звонок, который Григорий Иванович, себе на горе, не расслышал.
Случайно или по коварной задумке «органов» в руководстве ПриВО оказались военачальники, считавшие себя обиженными. Командующим здесь был генерал-полковник В.Н. Гордов. Ему были известны куца более лучшие времена: еще в 1942 г. он командовал Сталинградским фронтом, считался одним из перспективных военачальников того поколения, к которому принадлежали маршалы Жуков, Василевский, Баграмян, Рокоссовский, получил звание Героя. Но военная судьба понемногу вынесла его на обочину, а это не давало покоя.
В лице Кулика Гордов и начальник штаба округа генерал-майор Ф.Т. Рыбальченко получили не только благодарного слушателя, но и столь же активного в своих жалобах на судьбу собеседника. Возможно, они и допускали, что их разговоры, нередко продолжавшиеся в застолье, прослушиваются, но не придали этому значения.
Прослушивание телефонных разговоров, бесед в служебных кабинетах, квартирах и на дачах было для органов безопасности одним из главных источников информации. Много любопытного министр госбезопасности Абакумов узнал, например, из записи разговора, состоявшегося 28 декабря 1946 г. у Гордова с Рыбальченко на московской квартире генерал-полковника (в столицу он прибыл для сдачи дел как командующий ПриВО).
«Рыбальченко: Вот жизнь настала, — ложись и умирай! Не дай бог еще неурожай будет.
Гордов: А откуда урожай — нужно же посеять для этого.
Р.: Озимый хлеб пропал, конечно. Вот Сталин ехал поездом, неужели он в окно не смотрел? Как все жизнью недовольны, прямо все в открытую говорят, в поездах, везде прямо говорят.
Г.: Эх! Сейчас все построено на взятках, подхалимстве. А меня обставили в два счета, потому что я подхалимажем не занимался.
Р.: Да, все построено на взятках. А посмотрите, что делается кругом, — голод неимоверный, все недовольны. "Что газеты — это сплошной обман", вот так все говорят. Министров сколько насажали, аппараты раздули. Как раньше было — поп, урядник, староста, на каждом мужике 77 человек сидело — так и сейчас! Теперь о выборах опять трепотня началась.