Военным прокурорам и председателям трибуналов предписывалось принять «решительные меры к оказанию командованию и политорганам реальной помощи к выполнению задач, поставленных в приказе народного комиссара обороны».
В самом факте учреждения такого рода специфических воинских частей, в его процедуре (путем издания всего лишь подзаконного нормативного правового акта в виде приказа наркома обороны) проявился не только чрезвычайный характер обстановки, сложившейся летом 1942 г. на советско-германском фронте и требовавшей незамедлительной реакции. В них получила яркое отражение сложившаяся в СССР система единоличной власти, как и отличавшая эту систему практика пренебрежения нормами права во имя «высших государственных интересов». И.В. Сталин и окружавшая его властная элита во взаимоотношениях с собственным народом нередко прибегали к самому настоящему произволу и вспоминали о соблюдении законности лишь в тех случаях, когда это соответствовало интересам высшей власти.
Введение в организационную структуру Вооруженных Сил штрафных частей так, как оно было осуществлено, нельзя признать законным даже с позиции действовавших в то время юридических норм. Оно выходило за рамки полномочий, предоставленных наркому обороны, и требовало как минимум постановления правительства.
Противоречащим Конституции 1936 г. и действовавшему на тот момент уголовно-процессуальному кодексу было также предоставление — в соответствии с приказом № 227 и последующими приказами наркома обороны СССР — отдельным категориям командиров и начальников права самостоятельно осуществлять правосудие (о чем подробнее пойдет речь ниже).
Однако политической элитой, госаппаратом и обществом такого рода грубейшие нарушения законности даже не замечались, а воспринимались как норма, поскольку и наркомом обороны, и главой правительства, и руководителем высшего органа государственной власти — ГКО (к слову, также внеконституционного органа) являлся Сталин, в личности которого персонифицировалась вся высшая власть в СССР Политическая реальность заключалась в том, что воля вождя и была главным законом в стране.
Что касается непосредственно штрафных частей, то с самого начала в нормативных документах, включая приказ НКО № 227 и последовавший за ним приказ № 298, в котором объявлялись Положения о штрафных батальонах и ротах, не были подробно и юридически корректно прописаны правовые основы их формирования и комплектования, специальный правовой статус военнослужащих постоянного состава и особенно лиц, направленных в штрафные части для «искупления вины». Формулировки прав и обязанностей штрафников, стимулов и ограничений, применявшихся к ним в боевой обстановке, носили противоречивый характер. Поэтому по ходу войны государство вынуждено было наращивать нормативно-правовую базу в интересах функционирования штрафных частей путем издания указов Президиума Верховного Совета СССР, постановлений ГКО, разъяснений Верховного суда СССР, приказов и директив за подписью наркомов обороны, ВМФ, внутренних дел, юстиции, прокурора СССР.