Наталью Петровну подтолкнули.
Она качнулась и уперлась плечом в чье-то плечо.
Очередь судорожно продернулась вперед.
Наталья Петровна почувствовала, как ее вытесняют в сторону, – но вдруг кто-то истошно закричал.
Но через минуту все успокоились и стали покорно дожидаться счастливого мгновения покупки чуть спелых бананов.
Наталья Петровна горько усмехнулась.
Очередь напомнила вереницу беженцев, которые вместе с поредевшей колонной пытались вырваться из окружения…
Возле сгоревшей избы машина проколола колесо, и лейтенант Ремезов приказал всем обедать.
Разложили костер из обломков стены и приготовили из концентратов перловую кашу.
– Ох, девочки, натерпелись сегодня страху!..
Наташа скребанула ложкой по дну котелка.
– Я как на корову глянула… Кровь!.. Мозги!.. Кишки!..
– Наток, не порти аппетит!
Верочка икнула.
– И так ничего толком не лезет…
– С нас-то чего взять, а вот мужики все как один испугались.
Зинка облизнула ложку.
– Плюхнулась я в канавищу, и носом прямо в чьи-то сапоги! А это – здоровенный дядька, похоже, деревенский кузнец, скорчился и что-то нашептывает.
– Молился, наверное.
Верочка снова икнула.
– Так я вот носом в подошву этих сапожищ… Подошва новенькая, с подковками, и сеном пахнет, и дегтем… Видать, раньше только на праздники из сундука доставал…
– Долго туточки проторчим?
Верочка перебралась с бревна под окном на разбитое крыльцо.
Санушкин и шофер возились с колесами.
Дело не клеилось.
Лейтенант еще до каши ушел за инструкциями в голову колонны.
Солнце садилось в облака.
На дороге, за огородами, движение не прекращалось.
Тащились машины, грохотала техника, бренчали редкие повозки.
Брели, брели, брели нескончаемым потоком намаявшиеся за день люди.
Облако, в которое просело солнце, напоминало раскаленный пепел.
– Лежу, значит, я, сапожища нюхаю и думаю, что вот пришло времечко помирать, и думаю еще, что ничегошеньки от нас с мужиком не останется, окромя дымочка сизого!
– У нас корову Зорькой кликали. Рыжая такая, бока – не обхватишь… Мы ее перед самой войной купили…
– Если они с колесами еще час провозятся, то глядишь – и драпануть не успеем…
– Девочки, не бросать же наш РУК, ведь новый совсем!..
– Лейтенант нам бросит!..
Зинка хихикнула и неожиданно громко запела:
– Броня крепка и танки наши быстры!..
Ветром качнуло перекошенную ставню.
Что-то внутри разбомбленного дома упало.
С той стороны, откуда шли беженцы, донесся похожий на бомбежку звук, только приглушенный и слабо повторенный эхом.