– Может, в хате пошарим?
Зинка пересела к Верочке на крыльцо.
– Печка вроде целая, а там ждет-дожидается чугунок с наваристыми щами!
– У нас отец завсегда – с мельни придет…
– Девочки, лейтенант!
Командир посмотрел на пустые котелки, облизнул губы.
– Ночевать будем здесь. Мы с шофером и Санушкиным в машине… Коржина, остаетесь за старшую. Разбейте в огороде палатку, организуйте пост, а с утра начнем догонять наших…
– Думала, опоздала!
Беременная, про которую Наталья Петровна успела забыть, встала в очередь.
Особа в черных очках неохотно сдвинулась на шаг в сторону.
И тут же подбежал, размахивая авоськой, знакомый паренек, а за ним еле успевал Вовка в пестрой майке – нет, не Вовка, Витька…
Паренек сдернул жокейку и начал старательно приглаживать мокрые волосы.
Наталья Петровна положила джемпер на плечо.
Вчера зять после ванны, напившись чаю со сливками, долго не уходил с кухни.
– Будем считать, что в заданности вашей жизни виновата война.
Зять вытянул из конфетницы барбарисовую карамельку.
– Всегда становится легче, если можно найти хоть какую-то причину.
Зять развернул фантик.
– Война предрешила вашу судьбу, где-то в самом начале, когда вы еще не окрепли. Но самое интересное, что это срикошетило по мне.
Зять перекатывал в пальцах алую конфетку.
– Вы бы, теща, могли стать для меня ориентиром или укором… Вы бы тревожили меня, заставляли вырываться из очерченного круга… А мне бы – удивляться человеческой беспомощности и подсчитывать насмешки судьбы. Часто переоценка ценностей происходит, когда уже поздно… Четыре года назад я был глупо, непозволительно глупо счастлив… Сейчас же одно желание: выпить еще один стакан чаю, да покрепче… Вам, теща, легче, можно свалить на войну… Мне же, получается, винить некого, кроме себя самого… Так еще неизвестно, кому из нас хуже!
Зять сунул барбариску в рот и облизнул пальцы.
– Неизвестно…
Очередь неуклонно приближалась к заветному прилавку.
Наталья Петровна достала сетку из сумочки, встряхнула, расправила края.
– Мне лично кажется, что дня через два, ну, от силы три, за бананами никакой очереди не будет.
Беременная повернулась к Наталье Петровне и зажмурила глаза от солнца.
– Помните, как хватали грейпфруты, а потом они гнили на прилавках…
– Милая моя!..
Особа тоже повернулась к Наталье Петровне и уставилась прямо в ухо беременной.
– Когда кажется, тогда крестятся… А будет вам известно, что даже самые паршивые бананы лучше самых отборных грейпфрутов!
– Точно… Горькие до невозможности эти кубинские плоды…
Наталья Петровна обернула сетку вокруг ладони.
– И слишком большие.