– Пятьдесят тысяч иен.
– Будь он шофер такси, получал бы примерно столько же, правда?
– Но ему больше нравилась работа автомеханика, и он был ну, что ли, маклером по продаже подержанных автомашин…
– Да, ваш брат мне уже говорил об этом.
– Брат? Вы с ним виделись?
– Как ни странно, мы с ним встречались везде, куда бы я ни направлялся. И как раз перед тем, как приехать к вам, мы с ним дружески выпивали.
– Действительно странно.
– Приятный человек. Если так пойдет и дальше, мы с ним, пожалуй, будем видеться раз по десять в день. Да, да, пока не забыл… Мы с ним договорились, что завтра он принесет сюда дневник вашего мужа, так что…
– Дневник?..
– Кажется, в нем нет ничего интересного.
Я наблюдаю. Чтобы не упустить малейшей перемены в выражении ее лица, после того как мы заговорили о брате. Чуть нахмуренные брови, напряженные губы… растерянность, смущение или, возможно, недовольство братом, неприятно поразившим ее… однако женщина, прикусив нижнюю губу, игриво улыбается.
– Брат всегда удивляет людей. Такой уж у него характер, с детства.
– Вы читали этот дневник – о чем мечтал ваш муж? Хотя бы в общих чертах можно себе это представить?
– Мечтал…
– Например, мечтал ли он о море?..
– Муж – реально мыслящий человек. Когда он стал начальником отдела, то очень радовался, что нашел наконец опору, чтобы не скользить вниз в этой жизни, где на каждом шагу тебя подстерегает обрыв…
– И все-таки ушел.
– Но не из-за мечты. Он без конца повторял, что дипломы – якорь в жизни.
– Бросать без конца якоря, плывя на маленьком суденышке, – не означает ли это тоже принадлежность к категории мечтателей? Не делай он этого, давно бы уж вышел в море.
Женщина медленно опускает на стол стакан, который она поднесла было ко рту, и сидит молча, задумавшись. То, что происходило, было похоже на снятое методом замедленной съемки увядание цветка: женщина увядала на глазах – ввалились глаза, заострился нос, кожа на лице, до этого гладкая и упругая, утратила эластичность и обвисла, губы запеклись и почернели, будто она ела тутовник. В душе я начал раскаиваться. Сколько бы больной ни умолял врача, тот не имеет права умертвить его, чтобы облегчить страдания,
– закон разрешает убивать лишь солдат на поле боя и преступников, приговоренных к смертной казни.
Стенные часы бьют один раз.
«ДОНЕСЕНИЕ 13 февраля. 10 часов 20 минут. Просматриваю в библиотеке подшивки газет. До 4 августа, когда исчез разыскиваемый, дождь шел 28 и 29 июля. Однако 28-го дождь пошел неожиданно, под вечер, а накануне предсказывалась лишь облачная погода. Следовательно, пропавший без вести последний раз надевал плащ 29 июля…»