Винсент ван Гог

Винсент Ван Гог прожил тридцать семь лет; только в двадцать семь лет он решил стать художником и стал им примерно к тридцати юдам. Таким образом, вся его художественная биография укладывается в одно десятилетие.

За этот недолгий срок он сделал свыше восьмисот картин и еще больше рисунков. Только одна картина при его жизни нашла покупателя: это отношение — один к восьмистам — показывает меру прижизненной популярности Ван Тога. Зато посмертная популярность, увеличиваясь год от года сначала медленно, потом с нарастающим ускорением, достигла почти фантастических масштабов. Со временем произведения Ван Гога были приобщены к лику художественных абсолютов, поставлены выше достоинств и недостатков.

Написано ли полотно сильнее или слабее — раз оно принадлежит кисти Ван Тога, этого достаточно, чтобы стать гордостью любой галереи мира, обогатить торговца картинами, осчастливить коллекционера, вызвать поток подражаний и подделок.

Порой кажется, что история жизни Ван Гога будто нарочно кем-то задумана как драматическая притча о тернистом пути художника, вступившего в единоборство с враждебными обстоятельствами, надорвавшегося в неравной борьбе, но одержавшего победу в самом поражении. Судьба Ван Гога с такой жестокой последовательностью воплотила эту «притчу» об участи художника конца века, что рассказ о ней не нуждается в домыслах и вымыслах: так было.

Но почему так было? Почему одни и те же картины сначала не вызывали ничего, кроме равнодушия и раздражения, а потом стали цениться на вес золота? Разве люди так изменились за несколько десятков лет? Или причина — в необъяснимых поветриях моды, эпидемических увлечениях, прихотях рынка? Но слава Ван Гога утвердилась прочно и не померкла, когда схлынула волна очередной моды.

А ведь были художники, его современники и в какой-то мере сподвижники, которые делали вещи, может быть, и более искусные, однако их имена теперь помнят только историки.

Нет однозначных ответов на такие вопросы.

Тут соединилось многое: потрясения в умах, перевороты в художественных вкусах, исторические сдвиги, принесенные XX веком.

И запоздалое обнаружение тех предвестий, предвосхищений, какие всегда заключены в подлинно великом искусстве. Общество, которое побаивается будущего, не любит предвосхищений, отворачивается от них. Только когда накоплен социальный опыт, оправдывающий предвидения художника, настает черед его признания.

Ван Гог отдал своему искусству огромный заряд духовной энергии, — это был заряд замедленного действия, но энергия не пропадает: рано или поздно начинается процесс ее обратного превращения в энергию жизни. Чаще поздно, чем рано.