Имя немецкого философа Отто Фридриха Больнова, ровесника XX века, в России известно лишь в философских кругах и лишь на словарно-справочном уровне. И это неудивительно: ни одна из его работ доныне не была переведена на русский язык. Между тем наследие этого философа впечатляет — свыше 30 отдельных произведений и 250 статей, чья содержательная направленность во многом вырисовывается уже из названий: «Философия жизни», «Экзистенциальная философия», «Философия познания», «Исследования по герменевтике», «Между философией и педагогикой», «Исследования по педагогике и антропологии». И это опять-таки неудивительно, поскольку огромные пробелы в освоении иноязычной философской литературы пока что остаются нормой в нашей «духовной ситуации времени». Впрочем, уместно задаться вопросом: одни ли перипетии собственной истории обуславливают наше незнание Больнова? Не сам ли этот философ является виновником своей малоизвестности? Проникла же к нам, минуя всяческие преграды, мысль Хайдеггера и Ясперса, Гадамера и Хабермаса?.. Здесь мы вплотную подходим к тому моменту в составлении традиционной странички об авторе, когда необходимо вынести определенное суждение по поводу степени его известности, места в культуре.
Кто он, Отто Фридрих Больнов? В чем его заслуги? Советская историко-философская традиция устойчиво относит его имя к разряду европейских философов, выражаясь расхожим образом, «третьей величины». Статьи о нем содержат, в частности, третье издание Большой Советской Энциклопедии, словарь «Современная западная философия» 1991 года. Везде здесь философский портрет Больнова примерно одинаков: наследуя идеи философии жизни, этот философ движется в русле экзистенциализма, придавая ему новое, позитивное измерение, в поздний же период своего творчества обращается к проблемам герменевтики. Однако, заглянув в вышедшую в 80-х гг. в издательстве Юргена Миттельштрасса немецко-австрийско-швейцарскую трехтомную «Энциклопедию философии и научной теории», персональной статьи о Больнове мы не найдем. В ряду рассматриваемых там, скажем, Бубера и Липпса, Гелена и Гадамера (первые примерно на пятнадцать лет старше Больнова, вторые — его ровесники) имя Больнова отсутствует. Впрочем, отсутствует, например, и имя Ганса-Эдуарда Хенгстенберга — философа, чья внешняя характеристика по своим «параметрам» весьма схожа с характеристикой Больнова: отличаясь от последнего по возрасту всего на один год, Хенгстенберг, как и Больнов, преподавал в университете, занимался широким кругом проблем — онтологических, антропологических, этических, — написал свыше 20 отдельных работ и опять-таки попал в вышеуказанный российский словарь. Чем объясняется подобное положение дел? Ответ может заключаться в том, что этим мыслителям — возможно, хорошим исследователям и систематизаторам — для вхождения в плеяду самостоятельных философов не хватило некоей решающей философской изюминки... В библиографиях же к тем или иным статьям, разделам немецкой справочной литературы ссылки на работы Больнова не редкость. Стоит напомнить и о том, что многие из этих работ в Германии переиздавались по нескольку раз.
