Из россказней Михася Папени, домотканого археолога
Наверное, правда, что время имеет две стороны, в точности как так называемая двуличневая, двусторонняя ткань: одну парадную, другую обыденную. Одна сторона — навь, другая — правь. До того, как оженился, я жил сказкой. Ночной костер и одному мне зримый собеседник, беседы с воплощением моего внутреннего «я»… Писаная красавица, что разбудила меня однажды ранним утром… У этой девушки были удивительной, нездешней красоты белокурые волосы и записанные в российском паспорте имя, отчество и фамилия: Елена Юрьевна Папенина. То обстоятельство, что мы были практически однофамильцами, не помешало нам зарегистрироваться в загсе, как всем нормальным людям. А что, к тому же, ее имя в сокращении давало Ёлку, Ёлочку, напоминало нам о чем-то крепко забытом, но, безусловно, очаровательном.
Так вот и получается с молодыми супругами вскоре после короткого медового месяца, который пришелся как раз на февраль. Остаются одни воспоминания. Яркие клочки для украшения тусклой реальности.
Для того чтобы мой быт снова превратился в бытие, я должен был, наверное, жить как во сне.
Но я не занимался подобными размышлениями: попросту вел свой курс по истории, культуре и истории культуры. Моя жена, в свою очередь, занималась раскопками. Собственно, копали за нее мои бывшие сотоварищи, а сама Елена брала образцы тканей. Биологических — потому что именно дипломированным и остепененным биологом она была по профессии и по жизненному призванию.
— Знаешь, болота сохраняют тела погибших не хуже вечной мерзлоты, — говорила она мне. — Особенно почему-то наши беловежские. Однако быть первым по величине европейским лесным массивом — невелика заслуга после того, что там сотворили со своими деревьями. Но такая слава была за пущей и много раньше.
— Гм, — вежливо отвечал я.
— Вот я и брожу по глухим лесным болотам со своими землекопами.
— Что, второго мамонтенка Диму ищешь? Или вторую алтайскую царицу?
— Обоих сразу, — смеялась жена.
И вот однажды…
В одном из дальних болот Пущи, там называемом «Незнановом Роге» с его незамерзающими багнами, куда боялись пускать туристов и экскурсантов, было найдено два звериных тела.
Разумеется, первой к раздаче явились сотрудники Белорусского Государственного НИИ генетики, биоинженерии и редупликации. Куда раньше самых пройдошливых журналюг, не говоря уж о всяких там наукообразных личностях вроде меня самого.
— Нам ведь сущая чепуха нужна по сравнению со всеми другими, — объясняла мне жена, что ходила прямой невестой. — Всякие соскобы, биопсии, клочки… Однако со вполне определенных участков тела. А чучела пускай набивают все прочие.
