I
Ночь на Земле была светлой. Луна, словно гигантский фонарь, заливала все вокруг ровным бледным сиянием. Полотно железной дороги рассекало надвое густой лес и, поблескивая рельсами, тянулось от горизонта до железнодорожного моста. Дальше, по ту сторону моста, дорога делала поворот и скрывалась за холмом.
Такой лунной ночью караулить мост было, пожалуй, ничуть не лучше, чем темной.
В кромешной темноте приходилось следить лишь за участком, освещенным сиянием электрических ламп. Однако дальше ничего не было видно. Лунной же ночью дежурить было сложнее. Привыкшие к темноте глаза четко различали тени от деревьев. Луна медленно катилась по небу, то заходя за облака, то выглядывая из-за них, и тени неспешно передвигались, создавая каждую минуту новый узор на земле. Казалось, что вместе с тенями кто-то таинственный и ловкий медленно пробирается в тишине ночи из леса к железнодорожному мосту…
Заряженная патронами винтовка не тяготила плечо. Даже приятно было чувствовать локтем ее приклад. Прикосновение к ней давало ощущение уверенности и силы.
Часовой вздохнул и зашагал в обратную сторону. Лес стоял вокруг пустынный и загадочный, тихо шелестя листвой… Впереди по реке медленно подплывал к мосту буксир с двумя огнями на бортах — зеленым и красным. Часовой дошел до будки и машинально взглянул на часы. Время тянулось тошнотворно долго. До смены еще целых сорок пять минут. Из порта, расположенного вниз по реке, донесся глухой гудок парохода. Часовой прислушался. Там шла обычная жизнь. Там не было такого одиночества, как у человека на ночном посту. Гудок парохода замер. Часовой повернулся и медленно двинулся обратно. Вот так всю смену: вперед-назад, вперед-назад, только бы не заснуть…
Издалека вновь донесся мощный гул низкого тона, который бывает на заводах, когда выпускают избыток пара высокого давления. Прошло несколько секунд, раздался короткий треск, и гул смолк.
II
Если бы часовой смог заглянуть на десять километров вдаль, то он увидел бы на поляне в густом лесу странный предмет, который имел форму усеченного конуса с выпуклыми днищами. Он неподвижно лежал на боку, большой, величиной с высокую сосну. Вокруг него полыхало пламя — горели стволы поваленных деревьев, поломанные сучья, сухие листья, кусты. Пламя подбиралось снизу к молодым елкам, перебрасывалось по тоненьким сухим веточкам с одной на другую, поднималось вверх, и молодые елки вдруг вспыхивали, словно факелы, потрескивая зелеными иголками. К небу взлетали снопы искр. На поляне пахло хвоей. На низких облаках появилось розоватое пятно отблеска начинавшегося лесного пожара. Где-то сбоку, в чащобе темного леса, разными голосами кричали разбуженные птицы. Муравьи смело бросались навстречу пламени, пытаясь защитить от него свои жилища, и гибли, вспыхивая один за другим — маленькие незаметные герои…
