Александр ЛИНЕВСКИЙ
ЛИСТЫ КАМЕННОЙ КНИГИ
Научно-фантастическая повесть
Ч А С Т Ь П Е Р В А Я
ГЛАВА 1
- И-а-ао-о... а-а-уй! - слышался над рекой не то вой зверя, не то голос человека. Постепенно слабея, эти звуки - тревожные и протяжные замирали в чаще косматых елей, громоздившихся вдоль берегов широкой и полноводной реки Выг.
- И-а-ао-уй! - заунывно раздавалось с вершины скалистого островка, о который с грохотом дробились пенистые струи порога.
Воды реки, зажатые здесь в узкой расщелине, с гулом мчались мимо островка, то взлетая тысячами брызг от ударов о подводные камни, то покрываясь густыми клубами белой пены...
На высокой скале тускло светился костер. Из груды сырого валежника пробивались длинные пряди колеблющегося дыма. Влажный мягкий ветерок гнал едкий дым на сидящих вокруг огня старух. Они исступленно кричали, тряся иссохшими руками. Впереди, у самого костра, стояла на коленях старуха с разрисованным кровью лицом. Ее седые волосы были заплетены в девять тонких косиц. Выпиленный из черепа оленя обруч с ветвистыми рогами плотно охватывал голову.
Это была Лисья Лапа, главная колдунья стойбища, находившегося неподалеку от порога. Она терла между ладонями гладкие камешки. Один за другим сыпались они на скалу.
- Как из рук падают камни, так из туч упадут на землю олени-и! тянула она нараспев.
- Упадут! Упадут! Упадут! - подхватывали хором старухи.
Колдунья сгребла камешки в пригоршню и, зажмурив глаза, бросила их через костер. Стуча по гладкой скале, они покатились в воду.
- Мы кидаем оленьи души-и-и, - запела колдунья. - В лесу будет много оленей, наши мужчины выследят и убьют их...
- Убьют, убьют, - вторили старухи. - Ой, как много убьют!
Голод - обычный предвестник весны на севере - вновь охватил стойбище. Чтобы было в минувшем году, то случилось и теперь...
Весь день над притихшим становищем разносилось жалобное пение голодных старух. Даже рев порога Шойрукши не заглушал их тоскливых выкриков. Прислушиваясь к завыванию старух, люди, лежавшие в землянках, устало перешептывались, вспоминая недавние сытые дни.
- Много ели тогда, - повторяли они одно и то же. - Ой, как много ели!
Льок был обыкновенным круглолицым подростком со вздернутым по-ребячьи носом и светлыми глазами, в которых то и дело загорались задорные огоньки. Как всякий мальчишка, он не стыдился отнимать у жалобно визжащих девчонок сладкие корни, которые они терпеливо выкапывали в лесу. Проворнее щуки умел ловить в ручье рыбешку и тут же сырьем поедал ее; за много шагов по запаху находил съедобный гриб и быстрее других выискивал спрятанное в густых ветвях гнездо с лакомыми яйцами... Если в драках с мальчишками он не всегда оставался победителем, то в промысле за гусями в период их линьки ему не было равных. Ни у кого из молодежи ожерелье из клювов пойманных гусей не было таким длинным, как у него.
