Искариот (Ἰσκαριώθ): «Тот, кто видел знамение» (יסקר(י)אות/(א)סקר(י)אות, (’i)sqar(î)’ôṯ/yisqar(î)’ôṯ)?

Ὡς δὲ ἦν ἐν τοῖς Ἱεροσολύμοις ἐν τῷ πάσχα ἐν τῇ ἑορτῇ, πολλοὶ ἐπίστευσαν εἰς τὸ ὄνομα αὐτοῦ, θεωροῦντες αὐτοῦ τὰ σημεῖα ἃ ἐποίει…

И когда он был в Иерусалиме на празднике Пасхи, то многие уверовали во имя его, видя знамения, которые он творил…

(Евангелие от Иоанна 2:23)

…εἶπεν οὖν ὁ Ἰησοῦς πρὸς αὐτόν· ἐὰν μὴ σημεῖα καὶ τέρατα ἴδητε, οὐ μὴ πιστεύσητε.

…Иисус тогда сказал ему: «Вы не уверуете, если не увидите знамений и чудес».

(Евангелие от Иоанна 4:48)

…ἠκολούθει δὲ αὐτῷ ὄχλος πολύς, ὅτι ἑθεώρουν τὰ σημεῖα ἃ ἐποίει ἐπὶ τῶν ἀσθενούντων.

…за ним последовало множество народа, потому что видели знамения, которые он творил над больным.

(Евангелие от Иоанна 6:2)

Οἱ οὖν ἄνθρωποι, ἰδόντες ὃ ἐποίησε σημεῖον ὁ Ἰησοῦς, ἔλεγον ὅτι οὗτός ἐστιν ἀληθῶς ὁ προφήτης ὁ ἐρχόμενος εἰς τὸν κόσμον.

Тогда люди, видевшие знамение, сотворенное Иисусом, сказали: «Это истинно тот пророк, которому должно прийти в мир».

(Евангелие от Иоанна 6:14)

Εἶπον οὖν αὐτῷ· τί οὖν ποιεῖς σὺ σημεῖον, ἵνα ἴδωμεν καὶ πιστεύσωμέν σοι; τί ἐργάζῃ;

На это сказали ему: «Какое же ты сделаешь знамение, чтобы мы увидели и поверили тебе? Что ты произведешь?»

(Евангелие от Иоанна 6:30)

В отличие от ряда других еврейско-арамейских фраз и обозначений (включая прозвища некоторых апостолов), приводимых в греческих транслитерациях в Новом Завете, прозвище предателя Иуды — «Искариот» — остается во всех четырех Евангелиях без интерпретации. (Вообще, значения отдельных арамейских терминов, остающихся без непосредственного истолкования, легко выявляются по контексту или параллельному полустишию, где употреблено синонимичное греческое слово (см., напр.: Мф 6:24 и 6:19 и сл. (ср.: Лк 16:9–13 и 1–8); Мф 5:22); такие же термины, как ἁλληλουϊά (Откр 19:1, 3, 4, 6), ἀμήν, ώσαννά, ὁ Ναζωραϊος / ὁ ναζαρηνός и некоторые другие вошли в раннехристианскую лексику без перевода; см. также ниже.) Чем это можно объяснить? Допускают, что интерпретация термина «Искариот» уже могла быть не ясна писавшим по-гречески евангелистам [см., напр. 3, с. 52]. С другой стороны, отказаться от объяснения значения прозвища Иуды своим читателям новозаветные авторы могли и умышленно. (Возможно, это предположение справедливо и по отношению к устным традициям, лежащим в основе Евангелий.) Почему? Может быть потому, что прозвище «Искариот» вполне могло возникнуть ещё до предательства Иуды — до того, как «вошёл в него Сатана» (Лк 22:3; Ин 13:2, 26–27; ср.: Мф 27:3–5), — и, следовательно, не обязательно носить негативный характер. Судя же по Ин 6:71, 13:2, 26, это прозвище вообще было родовым: ʼΙούδασ Σίμωνος ʼΙσκαριώτου, букв. «Иуда, (сын) Симона Искариота». (В ряде манускриптов [K, Δ, Π,