Л. З. Лунгина. Александр Хьелланн
Когда в страшной нищете и полной безвестности, затравленный местными столпами общества, умер Кристиан Эльстер, один из самых своеобразных и глубоких норвежских писателей, Александр Хьелланн, потрясенный его безвременной смертью, написал, что родина всегда была для Эльстера злой мачехой. Для самого Хьелланна, напротив, Норвегия, казалось, всегда была любящей матерью. Недаром буржуазные скандинависты на все лады твердят о счастливой звезде этого крупнейшего норвежского романиста XIX века. Словно добрая фея коснулась своей волшебной палочкой его колыбели, — ему во всем как будто сопутствовала удача.
По рождению Хьелланн (1849–1906) принадлежал к одной из самых богатых и известных в стране патрицианских семей, то есть к той старой, потомственной просвещенной буржуазии, которая в Норвегии играла до некоторой степени роль дворянства. С раннего детства он рос в атмосфере беспечной жизни. Он был одним из самых образованных людей Норвегии и вместе с тем светским человеком с изысканно-аристократическими манерами. «Хьелланн был самым статным и красивым среди нескольких тысяч гостей, собравшихся во дворце, — писал знаменитый норвежский писатель Бьернсон, вспоминая свою первую встречу с Хьелланном в Версале, на приеме у французского президента, — …он держался словно посланец великого, могучего народа. Все на него смотрели, и казалось странным, что грудь его не украшена орденами. Он выглядел как настоящий принц, приехавший из далекой заснеженной страны. И я не скрою, что был горд, когда он подошел ко мне и заговорил по-норвежски».
Первая книга Хьелланна — сборник «Новеллеты», вышедшая в 1879 году, имела шумный успех и сделала его имя известным, вторая — роман «Гарман и Ворше», опубликованная через год, принесла ему славу. С первых своих шагов в литературе он входит, наряду с крупнейшими современными ему писателями Норвегии — Генриком Ибсеном, Бьернсоном и Йунасом Ли, в так называемую «четверку великих». И с каждой новой книгой Хьелланн завоевывал все более широкую популярность не только у себя на родине, но и за границей, особенно в Германии.
Впрочем, счастье, как это отмечают все посвященные Хьелланну официальные юбилейные статьи, не изменило ему и в XX веке — его книги никогда не знали периодов полного забвения; знаменитый еще при жизни, он стал классиком после смерти: его издают роскошными, дорогими изданиями на глянцевитой бумаге с золотым обрезом, блестящие образцы его прозы норвежские дети читают в своих школьных хрестоматиях и даже учат наизусть, ему посвящаются многочисленные статьи, исследования и монографии, в которых критики, не скупясь на эпитеты, восхищаются изящной сдержанностью его фразы, тонкостью его иронии, неповторимой прелестью его пейзажа.
