— Нет, то, что это защитит тебя, обещать на сто процентов не могу. Побочные действия тоже не могу исключать. Но они будут в пределах разумного. — И Хелен быстро воткнула иглу шприца в мое левое плечо.
Я наблюдал, как поршень все глубже входил в пластиковую трубку, столбик голубоватой жидкости уменьшался.
— Из-за этой нехватки времени мы смогли сделать только десять инъекций для опытов на себе. Да и это слишком поздно, минимум трое коллег инфицированы. Вирус уже подчинил себе половину Европы, только это едва ли кто-то заметил. В общем, для клинических испытаний времени нет. Пока сыворотка получит официальное разрешение, все уже закончится. Так или иначе… Скорей всего, у тебя поднимется небольшая температура… Но — другой защиты все равно нет. Разве что могу дать тебе свой амулет.
Я ощутил тепло в левом плече. Ну, да это уж чистая психосоматика…
— Но у тебя температура не поднималась? — удостоверился я.
Промокнув ваткой место укола, Хелен мрачно усмехнулась:
— Теперь я уже могу тебе сказать. На самом деле шприц был предназначен для меня.
У меня перехватило дыхание.
— А что теперь будет с тобой?
— Больше инъекций у нас нет, было и так довольно сложно тайно вынести ее из института, когда действует второй уровень биологической опасности. — В ее голосе слышались облегчение и даже гордость. А я-то думал, что все согласовано с ее шефом.
— Но как же ты? — настаивал я. — Полагаешься на амулет?
— Пока он мне всегда помогал. Он даже помог заполучить тебя.
Это была правда. Когда я впервые увидел Хелен, на длинной цепочке у нее на шее висел плоский глазковый камень с синим, голубым и белым концентрическими кругами на нем. И я, не найдя лучшей темы, заговорил с ней про этот амулет.
— Но ты на работе находишься в непосредственном контакте с опасностью! Как я могу такое допустить! — вскипел я.
— Именно. Поэтому я сказала тебе только сейчас.
Она убрала пустой шприц обратно в упаковку — отнести обратно в институт для утилизации. А я в это время думал про истории, которые она рассказывала мне о новом вирусе. И меня наполнял страх.
Страх не за себя. За Хелен.
Прошла неделя с того дня, когда Хелен — вопреки всем правилам и инструкциям — превратила меня в подопытного кролика. Я как раз возился над статьей о темной энергии и квантовой теории вакуума и уже заранее с недовольством спорил с главным редактором научного сайта, для которого предназначалась статья. Я подозревал, что Рюдигер станет критиковать: «Отличная у тебя статья! Очень милая, крепкая и информативная. Новости про мультивселенную — это очень, очень хорошо. Но ты, как всегда, забыл кое-что важное. Самое важное для наших читателей: Первопричину всего».
