Воздух в нашей каморке пропитался жирной грязной жарой.
Развалившись под моим стулом, Масео, Лорин пес (она подкинула его нам, уходя на свидание), мирно сопел, вывалив из пасти толстый, подрагивающий розово-белый язык. Масео — огромная зверюга ярко-рыжей масти, у него круглые глазищи, глупые и томные.
Кэти рисовала цветы с гигантскими лепестками на последней странице записной книжки.
В соседней кабинке взвизгнула Роберта:
— Чего это ты там мелешь, старая свинья? Что-что ты собираешься сделать с моими трусиками?
У нее голосок-фальцет маленькой девочки — капризный, притворно негодующий.
Тип по ту сторону стекла явно заводится, бормочет что-то нечленораздельное.
Сидя спиной к двери, я готовила себе зелье на газете. Если Джино вдруг войдет, успею перевернуть страницу и принять невинный вид. Изобразить честную девушку, которая ждет своей очереди выйти на круг.
Джино "держал" вход в "Эндо" — шоу, где я работала в ту зиму. Бывший наркоман, он не упускал случая порассуждать на животрепещущую тему: "Легкие наркотики — вот уж действительно дрянь! Ну какой в них прок? С ног не валят, устаешь как собака, и все — пшик!" Дальше Джино пускался в сладкие воспоминания о своих героиновых подвигах, ностальгируя по "настоящей" дури, — ну прямо романтик, да и только! Джино то еще трепло, хоть и не умеет говорить красиво.
Вообще-то Джино был крепким мужиком, честным, прямым и добросовестным, вот Только с чувством юмора у него было плоховато — он рассказывал одни нравоучительные истории, с обязательным моралитэ в конце. Да, еще Джино был ужасным ханжой — как многие профи в "панельном" бизнесе.
Я как раз заканчивала рубить табак для смеси, когда по громкой связи вызвали девушку на дорожку. Я повернулась к Кэти, дождалась, пока она поднимет глаза от своего наброска, и кивнула в сторону газетки:
— Мне не ко времени, сама видишь.
Она встала — безо всякого энтузиазма, но достаточно быстро, чтобы клиент не успел занервничать.
Я осторожно возила рукой по газете, смешивая "угощение", и тут от входной двери донеслись голоса:
— Чао, Джино, дорогой! Вот это погода! Ну и солнце! Погреешь старые косточки, да, дружок?
Я глянула на стенные часы — вот и смена, когда делаешь дело, время бежит быстро.
В комнату вошла Стеф, за ней по пятам — Лола. Стеф поздоровалась, и в ее голосе прозвучал упрек — так она разговаривала всегда и со всеми, без исключения.
Эта парочка редко разлучалась. С тех пор как Стеф и Лола появились в заведении, я ни разу не видела, чтобы они поцапались: полное взаимопонимание и согласие. Противоположности сходятся, или как там принято говорить…
