Это произошло ранней весной около полуночи.
Природа как будто еще не решила, стоит ли окончательно распрощаться с холодами, и погода менялась почти ежедневно, так что подтаявшие сугробы соседствовали с жидкой грязью, а ветер то и дело бросал в лицо дождь со снегом.
Ночь была особенной: темнота казалась чересчур глубокой, всепроникающей, бесконечной… мягким бархатом окутала она ставшие безлюдными улицы, и только призрачный свет, дарованный тоненьким серпом луны, серебристыми мазками робко высвечивал мрачные переулки. Да еще одинокий фонарь силился озарить своим неровным сиянием темный квартал.
Я ежился не от холода, а, скорее, от странного предчувствия. Я никогда не верил в интуицию, во всяком случае — в свою способность предугадывать события, однако сейчас меня охватило непривычное и не слишком приятное ощущение грядущей… беды?.. перемены?.. Нет, нет, я не берусь подобрать определение тому зыбкому и почти нереальному чувству на самой грани осознания.
Со стороны я, наверное, внушал опасение немногочисленным прохожим. Неудивительно: высокий крепкий парень затаился в особенно густой тени за углом одного из домов. Я действительно не принадлежал к числу безобидных людей, но в данную минуту меня не интересовал никто из припозднившихся путников.
Стоило мне так подумать, как на ближайшей аллее из мрака ночи буквально материализовался (во всяком случае, мне так показалось) персонаж, который не мог меня не заинтересовать. В желтоватом жидком свете единственного фонаря я сумел различить высокий стройный силуэт в длинном черном плаще. Мое внимание привлекла особенная грация и поистине королевская осанка, заметные даже на расстоянии и в полумраке. Незнакомец неспешно осмотрелся, кивнул каким-то своим мыслям и спокойным уверенным шагом направился в беспроглядную темноту дворов. Повинуясь непонятному импульсу, я торопливо затушил сигарету и последовал за ним.
Он свернул за угол, остановился и, обернувшись, смерил меня недовольным взглядом. У ночного путника было выразительное лицо, в чертах которого угадывалось что-то восточное: широкие скулы, чуть раскосые глаза и черные, густые брови вразлет. Смоляного цвета волосы ложились на уши мягкими волнами, а в ладной статной фигуре явно таилась немалая сила.
— Что тебе нужно? — недовольно осведомился он, голос у него тоже был выразительным: низким, глубоким, не очень громким, но удивительно отчетливым.
Я растерялся. Что можно ответить на этот вопрос, если и сам не вполне понимаешь смысл собственных поступков?
Незнакомец несколько мгновений пристально смотрел на меня, и в его раскосых глазах, цвет которых в таком густом мраке трудно было разобрать, появилось новое выражение. И опять я терялся в догадках, не в силах определить значение этого чувства. Досада? Удовлетворение? Настороженное любопытство? Или, быть может, взгляд заинтересовавшего меня странника включал в себя множество самых разных оттенков и эмоций?
