Валентина Михайловна
МУХИНА - ПЕТРИНСКАЯ
Утро. Ветер. Дороги
ОГЛАВЛЕНИЕ
УТРО. ВЕТЕР. ДОРОГИ
Часть первая. Вышли из гнезда. Какой ветер!
Письмо Дана. Иду в океан
Глава первая. Психологическая несовместимость папы и мамы
Глава вторая. Дан и его мама
Глава третья. Один апрельский вечер
Глава четвертая. История Зинки
Глава пятая. На перекрестке ста дорог
Глава шестая. Голубые цеха
Глава седьмая. Его зовут Ермак.
Глава восьмая. Геленка и хулиганы
Глава девятая. Геленка и хулиганы (продолжение)
Глава десятая. Не забуду эти сосны
Часть вторая. Как найти себя
Письмо Дана. Смерть на корабле
Глава одиннадцатая. А вдруг это талант?
Глава двенадцатая. Что делать с талантом?
Глава тринадцатая. Одни неприятности
Глава четырнадцатая. Мои личные дела
Глава пятнадцатая. Радость Александры Скомороховой
Глава шестнадцатая. Удивительная судьба
Глава семнадцатая. Смысл видимого мира
Глава восемнадцатая. Испытание
Глава девятнадцатая. Белые журавли
Глава двадцатая. Бывшая жена
Глава двадцать первая. Даниил Добин и Ермак
Глава двадцать вторая. Тревоги и радости
И. Винникова. Жизнь ради человека
В книгу вошла дилогия "Корабли Санди" и "Утро. Ветер. Дороги". Поиски своего призвания, первые самостоятельные жизненные открытия, первое светлое чувство любви -таково основное содержание произведений писательницы.
УТРО. ВЕТЕР. ДОРОГИ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ВЫШЛИ ИЗ ГНЕЗДА. КАКОЙ ВЕТЕР!
Письмо Дана
ИДУ В ОКЕАН
Атлантика, июль 1978 года
Дорогая Владя!
В Атлантике непогода. Только что сменился с вахты, промерз до костей. Ночь - не видно ни зги. Штормит. Сверху вода, снизу вода. Не поймешь, где тучи, где волны. Огромные горы воды то опадают, то вздымаются.
До смешного маленькое суденышко, этот рыболовный траулер с трогательно русским названием "Ветлуга". И живут на этой "Ветлуге" двадцать три советских парня и два славных деда: капитан Евдокимов да старший механик Ян Юрис, латыш. Ну, капитан не так уж стар - сорок с чем-то, а вот стармех ходит в океан с незапамятных времен. Еще до Отечественной войны в Ледовитом океане плавал. Похоже, это его последнее плавание: еле выпустили в море капитан отстоял. Хороший дед, наш Ян Юрис... Взял меня к себе в каюту и теперь доволен, что я не храплю. А я даже не знаю, храпит ли он; засыпаю, едва коснувшись подушки.
Учится у нас почти каждый. Кто готовится поступить в мореходку, кто в техникум, есть и заочники высших морских заведений, и практиканты, как я.
То, что строгий неразговорчивый дед взял меня в свою каюту, объясняется просто: он знал моего отца. Мне очень повезло, Владя, что я наконец встретил человека, который знал отца в его главном - в море, в труде - и может беспристрастно рассказать о нем.
