1924 году в Ленинграде так же, как в прежние времена, цокали по торцам копыта лошадок и лихачи на дутиках стремительно проносились по солнечному Невскому. До утра гремели оркестры в ресторанах с экзотическими иностранными названиями. Снова торжествовало богатство. Новые торговцы и фабриканты только посмеивались, вспоминая патетические лозунги семнадцатого года. Как от бога было устроено, к тому и пришли. Конечно, большие заводы еще в руках государства, но и это, мол, со временем образуется. Собравшись по вечерам в дорогом ресторане или хорошо обставленной спокойной квартире, нэпманы фантазировали об акционерных обществах, о горячих битвах на бирже, об игре на повышение и на понижение, об альянсе с иностранным капиталом.
Да, богатство торжествовало. Однако оно не властвовало. Можно было нажиться на торговле или открыть небольшую фабричку, но мечты об акционерных обществах, больших заводах и биржевой игре оставались одними мечтаниями. Только поверхностному наблюдателю казалось, что страна вернулась к тому же положению, которое было до революции. На окраинах Ленинграда, за Нарвской и Выборгской заставами, на Васильевском острове, на Петроградской стороне возводились огромные здания дворцов культуры. Улица за улицей сносились убогие. домики петербургских окраин и строились для рабочих современные дома, по тем временам казавшиеся великолепными. Совсем иначе выглядела толпа студентов, каждое утро заполнявшая аудитории университета. Осенью собирались приемные комиссии. Председательствовал обычно немногословный большевик в традиционной кожаной куртке и потертой кепке блином. На заседаниях обсуждались биографии и происхождение каждого абитуриента. Кто его родители? Не дворяне ли? Не буржуи ли? Не кулаки ли? Не состояли ли в буржуазных партиях? Кто он сам? И если он рабочий или сын рабочего — зажигайте зеленые огни, поднимайте семафоры, все льготы ему, широкая дорога ему к образованию, к науке.
Издержки были и большие издержки. Не всегда пролетарское происхождение могло заменить хорошую подготовку. И все-таки именно в эти годы учились те люди, которые позже открыли тайны атома и тайны недр страны, построили заводы-гиганты, создали космические корабли.
Великолепно выглядел владелец магазина, одетый во все заграничное, гладко выбритый и пахнущий духами, едущий в солнечный день по Невскому на стремительном лихаче. Но все это великолепие на поверку оказывалось одной только видимостью. Этого богатого, властного человека не только не пустили бы на заседание организации, имеющей власть и решающей государственные вопросы, — он не имел права даже подать голос на выборах, сказать речь «за» или «против» какого-нибудь кандидата. Государство решало важные вопросы, разрабатывало гигантские планы, намечало неслыханные работы, и нэпманы, сами того не желая, помогали молодой республике осуществлять эту грандиозную переделку страны. Преследуя свои корыстные цели, они возрождали и развивали торговлю. А развитие торговли неизбежно вело к укреплению экономических связей между городом и деревней, между промышленностью и сельским хозяйством, между рабочим классом и крестьянством. Только во имя этого и только временно предоставлялась богачам возможность наживать деньги, ужинать в ресторанах, кататься на лихачах. Власть же была отнята у богатых твердо и навсегда.
