Александр Белаш (Hочной Ветер)
Б У Р А H
Пошел мелкий снег и вдруг повалил
хлопьями. Ветер завыл; сделалась метель. В
одно мгновение темное небо смешалось с
снежным морем. Все исчезло.
- Hу, барин, - закричал ямщик, - беда:
буран!
А.С.Пушкин "Капитанская дочка"
Спички надо беречь. Очень хорошо, что я запасся ими в декабре, когда грабили магазин на Пионерской, и успел удрать до подхода курсантов артучилища - была стрельба, и многих убитых замело в ту же ночь. Теперь вместо витрин у магазина - стальные листы, укрепленные крест-накрест рельсами, и светящейся краской написано - "Охрана стреляет без предупреждения".
Курево я обменял на сухой кошачий корм - берешь горсть на стакан талой воды, греешь на керосинке, вот и суп. И свечи есть, но я их зря не жгу - дешевле жить на ощупь.
Одним часам не нужно ни еды, ни электричества, ни газа - идут себе и идут, только заводи их регулярно. С ними веселей - будто что-то живое есть в доме. Правда, за ветром их порой не слышно.
Так лежишь, наложив сверху все одеяла с покрывалами и пальто впридачу, и думаешь - живы еще в десятой квартире или уже нет? а если нет, то не сходить ли поживиться? а с другой стороны, если умерли - значит, еды не было, и искать нечего. Хотя, вот, в третьем подъезде Муравьевы вроде ничего были, а потом вдруг выходить перестали. Домовой комитет выломал дверь - они четверо кто где лежат, кругом одни бутылки из-под водки и пустые упаковки от таблеток.
Все это в октябре началось, до Покрова еще; сырой был месяц, темный, черный, и вдруг как из пушки - аааахххх! - шквалом ударило с запада, сразу все завалило наглухо мокрыми хлопьями. Кто огороды не успел убрать - все пропало; ни проехать, ни пройти. Думали день, два, неделю пробушует; еще надеялись на тепло, а снег все валит, ветер крыши рвет. Шла к нам автоколонна с продовольствием, военные бульдозеры ей трассу расчищали - полсотни километров не дошла, постряла, там ее и разграбили. До ноября ходили поезда отвальным плугом сугробы таранили, роторами разгребали, но как намело снега на шесть метров высотой - и железка встала. Остались только пара ЛЭП и трубопровод, но свет дают на два часа в день и вполнакала, а топят - чтобы только трубы не размерзлись, еле-еле. Больше, говорят, и не будет - нам ведь платить нечем. Радуйтесь, говорят, что совсем газ не увернули.
Улицы стали как траншеи - некому стало ездить, кроме курсантов и милиции; их теперь зовут "пожарники" - где вспыхнет беспорядок, они туда. Ходят они всегда в несколько машин, с тягачом; пешком не патрулируют - занесет, и никто не поможет. А кое-куда, например, в частный сектор, они и вовсе не выезжают, и что там творится - никто не знает; говорят, что и крыш уже не видно - так, кое-где трубы торчат, антенны, но ни дымка, ни огонька - равнина белая. Волки и лисы туда ходят, под снегом корм ищут.
