Мародеры Гора

Я сижу совсем один в огромном темном зале. В капитанском кресле.

Меня окружают стены, построенные из каменных блоков толщиной в пять футов. Длинный массивный стол, около которого я устроился, стоит на выложенном плитками полу. Сейчас стол пуст и окутан мраком. Его больше не накрывают праздничными скатертями в желто-красную клетку, сотканными в далеком Торе; никто не ставит на него тарелки, сделанные искусными мастерами из серебра, что добыли в рудниках Тарны, и великолепные золотые кубки, рожденные талантливыми руками жителей роскошной Тарии, Ара Юга. Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз пробовал огненную пагу, что настаивают на плодах полей Са-Тарны, к северу от Воска. Даже чудесные вина из виноградников Ара теперь кажутся мне кислыми.

Я поднимаю голову и смотрю в узкие отверстия в стене по правую руку. Сквозь них я вижу звезды Гора, сияющие на черном, как смола, небе.

В зале темно. Железные кольца в стене, где раньше, разбрызгивая искры, весело пылали смоляные факелы, теперь пусты. Меня окутывает звенящая тишина. Не льются звуки музыки; нет рядом моих сотрапезников, которые, весело хохоча, пьют вино; на широких плитах, освещенных факелами, не танцуют босые рабыни в алых шелковых одеяниях, в ошейниках и с колокольчиками на запястьях и щиколотках.

Зал огромен, пуст и безмолвен. Я сижу в полнейшем одиночестве.

Очень редко приказываю я перенести мое кресло отсюда куда-нибудь в другое место и провожу здесь очень много времени.

Неожиданно я услышал приближающиеся шаги, но даже не повернул голову. Потому что испытывал боль, когда делал это.

— Капитан!

В синем платье и сандалиях пришла Лума, управляющая большинством дел моего громадного торгового дома. У нее прямые светлые волосы, которые она завязала голубой, выкрашенной кровью сорпа из Воска, шерстяной лентой, привезенной, скорее всего, из пограничного Гурта. Лума — тощая, непривлекательная девушка, с прекрасными синими глазами — превосходный управляющий, ведет счета умело, аккуратно и четко, у нее всегда все в полном порядке. Когда-то Лума была жалкой рабыней в пага-таверне. Я спас ее от капитана Сурбуса, который купил девушку, чтобы убить, поскольку она не сумела доставить ему удовольствие в одном из альковов таверны. Капитан намеревался бросить ее, предварительно связав, в канал, где невольница стала бы добычей проворных кровожадных уртов с гладкими шелковистыми телами. Я нанес Сурбусу смертельный удар, но, прежде чем он умер, по просьбе девушки, сердце которой переполняла жалость к мерзавцу, я вытащил его на крышу таверны, чтобы он смог в последний раз посмотреть на море. Сурбус был пиратом и головорезом, но ему повезло: он умер от меча, о чем мог только мечтать, и в результате получил возможность проститься с сияющими водами Тассы; это называется «смертью крови и моря». Нет, этот человек умирал счастливым. Никто из жителей Порт-Кара не хотел бы уйти в мир иной из своей постели, став слабым и беспомощным, превратившись в жалкую жертву крошечных, невидимых врагов, которые медленно отнимают жизнь. Дни этих людей наполнены насилием, и они мечтают о соответствующем конце. Покинуть мир от удара меча считается честью и правом тех, кто живет по его закону.