Береговыми радиостанциями была принята тревожная и непонятная радиограмма танкера «ПМ-1». «Широта 38,10 долгота 152,30 немедл…»
Три посланных на разведку скоростных самолета описали над океаном огромную дугу, ничего не обнаружили и, заметив лишь в вечернем сумраке три парусных суденышка рыбаков, легли на обратный курс. Новый танкер, водоизмещением в тридцать четыре тысячи тонн, исчез бесследно.
Комиссия по приемке танкера получила задание провести испытания нового корабля в открытом океане. Предстояло выйти далеко в океан и, наполнив отсеки водой, проверить корпус судна на большой волне.
Теплоход величаво отвалил от причала. Вспенивая тремя могучими винтами спокойную, ярко-синюю воду, нефтевоз дал протяжный басовый гудок и направился к выходу из бухты.
За кормой остался маяк на маленьком скалистом островке. Зеленовато-жемчужный корпус теплохода направился прямо на восток, темневший густой синевой надвигавшейся ночи.
Через десять часов, двигаясь ровным тридцатиузловым ходом, нефтевоз прошел через пролив и вышел в океан.
Ласковый голубой великан неторопливо и осторожно подымал танкер на отлогий, сверкающий золотой чешуей холм. Стройный корпус корабля добирался до полупрозрачной вершины, замирал на мгновение, словно в раздумье. Затем, рассекая высоким ножом форштевня покорно расступавшуюся воду, плавно соскальзывал навстречу набегавшему новому валу.
От теплого океанского ветра кормовой флаг трепетал весело и упруго, будто струилось широкое алое пламя.
Комиссия собралась на корме теплохода у затянутых чехлами больших спасательных шлюпок. Представитель верфи провел рукой по выпуклому борту одной шлюпки и шутливо сказал:
— Мне кажется, на таком чудесном судне спасательные шлюпки — это скорее традиция, чем необходимость. Ведь никаким силам природы, никакой буре этот корабль не утопить.
— Конечно, нет! — ответила инженер Осокина. — Непотопляемость этого нефтевоза очень велика, даже когда он по новому методу движется с целиком погруженным корпусом и лишь надстройки находятся над водой.
Член комиссии недоуменно пожал плечами:
— Это само собой разумеется. Ведь ваш пенометалл плавает! Какой же может быть разговор?
— Согласна с вами, но дизели и все вспомогательные механизмы сделаны не из пенометалла. Вся громадная система трубопроводов тоже сталь, а кое-где медь и латунь. И если удельный вес всего строительного материала обычного корабля близок к семи, то у нас он все же почти вдвое больше, чем у воды.
Главные машины и все вспомогательные механизмы танкера работали безупречно. Прочность корпуса была отличная, а вибрации двигателей гасли в пенометалле корпуса без следа.
