Комнатушка, которую мне сдала фрау Хансен, была маленькой и опрятной — во всем чувствовался старинный, благородный дух провинциального, тихого датского городка, весьма далекого от жизни суетливой и нервной столицы, о которой местные жители имели довольно смутное и несколько превратное мнение. Слева у стены находился высокий, массивный, потемневший от времени двухстворчатый шкаф, украшенный готическими вензелями. Справа от небольшого окошка с двойной рамой, занавешенный искусно вышитым тюлем, стоял не менее древний комод, а рядом — круглый журнальный столик со взгромоздившейся на нем огромной, великолепной ярко-голубой фарфоровой вазой, в которой на данный момент был помещен изящный букет благоухающих хризантем. Стены устилали толстые пестрые ковры с изображением античных героев, и везде на длинных серебряных цепочках висели горшочки с вьющимися цветами, название которым я не знал. Хрустальная люстра выглядела милой и уютной, по-домашнему рассеивая мягкий свет по комнате.
Я сложил горой свои пожитки на широкой кровати и подошел к окну полюбоваться на вечерний Даартмоссбург, где в тишине и спокойствии собирался докончить, наконец, доклад и выступить с ним через несколько дней на ежегодном семинаре, посвященному некоторым вопросам парапсихологии. Оставалось закончить вступление и резюме, а также подчистить некоторые выводы и предположения, что не составляло особого труда, однако требовало определенного контроля со стороны моего куратора, профессора Зиннермана, милого старикана, «сославшего» меня сюда из нашего родного Детройта. По идее должен был ехать Смит, но он что-то приболел, и хотя большая часть работы была проделана именно им, поехал я, чему, конечно же, был очень рад. Возможно, определенную роль сыграло и то, что я неплохо понимал по-датски. Сам же шеф собирался прилететь рейсом «Пан Американ» послезавтра, я даже снял для него соседний номер, такой же милый. Не «Хилтон», но все же.
Тем временем Даартмоссбург радовал меня мягким теплым сентябрьским вечером и тихой улочкой с многочисленными лавочками зеленщиков и булочников, старинными фонарями в готическом стиле и нежно обнявшимися прогуливающимися парочками. В Детройте о такой идиллии можно было только мечтать…
Однако, работа ждала меня — я распаковал вещи, перекусил оставшейся плиткой горького шоколада и включил свой ноутбук, предвкушая перед сном грядущим немного поработать. Мою мечту прервал резкий звонок телефона. Чертыхаясь, я схватил трубку. На том конце оказался приятный женский голосок:
— Алло, извините, ради Бога, вы не могли бы позвать мистера Хампердинка?
