Дима открыл глаза и прислушался к своим ощущениям. Ничего неприятного в них не наблюдалось. Даже наоборот. Было тепло, и свежий бриз слегка шевелил волосы. Лежать на мелком мягком песке было удобно. «Стоп! Лежать?! На песке?! Господи, где я!?», — промелькнуло у Димы в голове, и он осторожно скосил глаза вправо, откуда слышался ровный убаюкивающий рокот. Там, метрах в полста от него тихо плескалось море. «Море! Блин! Я, похоже, сбрендил», — проплыла новая мысль, но уже как-то медленно и лениво. Мол, ну сбрендил, ну и что? Главное ведь — тепло… песок… море…
— Ну что, родимый, проснулся? — раздался слева мягкий старческий голос.
Дима от неожиданности подскочил, как ошпаренный и попытался встать. Ничего у него не получилось. Руки утонули в песке, и Дима, потеряв опору, уткнулся в него носом. Немного побарахтавшись, он все же смог принять более — менее вертикальное положение, неуклюже устроившись на пятой точке. Только теперь он смог разглядеть говорившего.
Невысокий коренастый старичок с копной седых волос до плеч, в белом широком то ли балахоне, то ли кимоно сидел на широком пеньке с сигаретой во рту. Сигарета почти догорела и едва ни касалась аккуратно подстриженной седой бороды незнакомца, который, улыбаясь, смотрел на Диму. Видимо, старичок тоже заметил, что сигарета вот-вот станет угрозой его бороде, так как он сигарету изо рта вынул и, бросив ее на песок, втоптал поглубже босой ногой. После чего рука его сразу потянулась к пачке «Мальборо», лежавшей рядом на пеньке и он, сунув себе в рот очередную сигарету, протянул пачку Диме:
— Закуришь?
Дима отрицательно покачал головой.
— Ну и правильно, здоровее будешь, — сказал старичок, убирая пачку, и рассмеялся своим словам, словно удачной шутке.
Дима снова помотал головой, будто отгоняя назойливую муху:
— Простите, а где это мы?
Старичок прикурил от золотой Zippo и смачно затянулся.
— Ой, прости, ты, меня, старика, — пробормотал он извиняющимся тоном, показывая на сигарету. — Никак не могу отделаться от этой заразы. Люблю, понимаешь, подымить. Так, чё ты там говоришь?
— Я спрашивал, где мы с вами находимся? И как я тут оказался?
— Ну, милок, это ты тут находишься. А я тут работаю ну и живу помаленьку, разумеется. А ты, Дмитрий, что, совсем ничего не помнишь?
Дима неопределенно передернул плечами.
— Да нет, вроде…
Старичок прищурился:
— А ты попробуй.
Дима наморщил лоб, словно пытаясь выдавить из глубин памяти наружу хоть что-то определенное. Постепенно какие-то обрывочные данные начали проступать, как изображение на фотографии в те далекие времена, когда отснятый материал мерялся еще не гигабайтами, а метрами.
