Китайцы древности знали, что любой выбор одного варианта из нескольких ущербен, так как отвергает все остальные. Поле выбора редуцируется до одной-единственной точки, там, где только что царили неопределенность и свобода, возникает осознанная кем-то другим необходимость. Поэтому стержневым понятием китайской культуры всегда являлся так называемый инвариантный выбор, при котором возможные ветви развития ситуации не отсекались, а происходила их интеграция в целое, что и считалось единственно правильным решением, позволявшим обрести подлинный Путь – Дао.
Поясним это на простом примере. Допустим, требуется выбрать между «А» и «В». При выборе «А» ситуация становится определеннее ровно в два раза, но все ветвления, связанные с «В», исчезают (то же, естественно, относится к противоположному решению). Поэтому правильным выбором между «А» и «В» будет некое «С», инвариантное как «А», так и «В». Или, как в известном анекдоте, тот случай, когда подброшенная вверх монета вдруг встанет на ребро вместо того, чтобы упасть орлом или решкой. Интересно, что в истории в конечном счете всегда так и происходит – вместо альтернативных решений торжествует синтез.
Естественность и закономерность такого подхода в области политики продемонстрировало недавнее «заявление тринадцати», где содержится призыв побудить политиков к весьма серьезным взаимным уступкам. Крупных промышленников и банкиров никто не упрекнет в легкомыслии – наоборот, если уж кому-то в стране свойственно оценивать ситуацию с точки зрения здравого смысла, так это им. Больше того, получается, что они гораздо ближе к изначальному Дао, чем политически ангажированная интеллигенция, давно уже заблудившаяся среди трех осин своего коллективного разума. Суть послания финансово-промышленной элиты как раз и заключается в требовании ко всем участникам президентской гонки отказаться от личных амбиций и найти своего рода универсальный инвариант всех политических платформ. Единственным недостатком этого глубокого во всех отношениях документа является то, что в нем не указан способ стягивания всех кандидатов в одну по-настоящему общенародную фигуру. Но выход здесь представляется достаточно простым.
Одной из распространенных в этнографии техник изучения сравнительного облика народов является составление обобщенного портрета этнической группы. Это несложно. Делают снимки нескольких тысяч человек – обычно строго анфас, как на документы, а затем с очень короткой экспозицией печатают все негативы на один лист фотобумаги. Получается несколько размытое изображение условного «эфиопа» или «полинезийца» и т. д. Интересно отметить, что все без исключения лица, полученные таким способом, очень красивы, что лишний раз доказывает – мир, в котором мы живем, был прекрасно задуман, и если в нем что-нибудь не так, это не вина Создателя.
