Пять лет назад в Германии по инициативе федерального министерства издана брошюра под названием «Технологии XXI столетия». Эксперты обрисовали в ней следующие направления будущей деятельности человека в области технологии.
Нанотехнология — архитектура на молекулярно-атомном уровне, позволяющая выработать функциональные соединения и элементы необычно малых размеров.
Сенсорная техника — конструирование микроскопических датчиков по образцу живой природы.
Адаптроника, понимаемая как связующее звено между современными материалами и системами, проявляющими структурный интеллект.
Фотоника — это название означает замену электронов на фотоны для накопления информации, ее преобразования или передачи, что должно ускорить функционирование современной микроэлектроники.
Биомиметические материалы. Под этим названием авторы подразумевают подражание материалам из живых тканей, достаточно распространенным примером которых могут быть производимые насекомыми паутины, отличающиеся эластичностью и прочностью, превышающей все, что до сих пор смогли создать наши технологии.
Фуллерены. Наряду с алмазом и графитом, они являются третьей формой элемента углерода. В брошюре предвидится их производственное применение в будущем.
Нейроинформатика и искусственный интеллект, который преобразование данных должен расширить до преобразования знаний.
Прошу обратить внимание, что ни о революции в области всемирной связи (World Wide Web), ни о делающей первые шаги, но уже пробуждающей технико-этический интерес, биотехнологии нет ни слова! Вышеназванный пример показывает, каким очень неблагодарным делом является прогнозирование будущего, а еще более трудным является то, что американцами называется «technology assessment», или предвидение эффектов цивилизации и общественно-культурных ценностей новых технических достижений.
Характерной чертой книги «Сумма технологии», написанной мной почти 40 лет назад, является тенденция обозрения будущего с высоты птичьего полета. Другой подход с целью детального представления будущих дел человечества вместе с угрозами, начало которым они положат, не имел большого смысла: на попытках мелочной конкретизации будущего спотыкались бесчисленные прогнозы, которыми была богата вторая половина XX века. Детальное предвидение просто невозможно. Не говорю это, чтобы себя самого защитить, но ведь сегодня уже известны все поражения футурологии, стремившейся выходить за пределы обобщения.
Лозунг «догнать и перегнать природу», который я опубликовал в «Сумме», выражал просто мою уверенность в том, что нашу цивилизацию ждет великий поворот в сторону биотехнологии. Одновременно я хорошо понимал, что речь идет о гораздо более трудном задании, нежели, скажем, выдвинутом на склоне XIX века предположении, что мы будем летать на машинах тяжелее воздуха. Перенятие умения у мастера-природы, чем занимается биология, будет долговременным и насыщенным противоречиями, которые не преодолеть одним махом.
