В багажнике «Циклопа» пахло маслом и горячим металлом. Что же, это лучше, чем запах отходов, который приходилось вдыхать весь путь от поместья ди Небиросов к свалке.
Узнав, что покидать темницу придется вместе с мусором, Наама только язвительно улыбнулась. Символично, что тут скажешь? Спасибо, что хотя бы внутри мешка, а не зарывшись в гору вонючих объедков.
Не доезжая до свалки мусоровоз затормозил. Пронзительно скрипнула проржавевшая дверь, внутри демоницы оборвалось все от мимолетного ужаса — ди Небирос? Спохватился, выслал погоню, нашел и сейчас отволочет пленницу обратно в поместье, чтобы хорошенько наказать в своем любимом стиле. Он давно не пускал в ход плеть, а тут такой повод.
Она еле сдержалась, чтобы не начать голосить и вырываться, когда почувствовала, как мужские руки подняли мешок. Α потом над головой раздался шепот Армеллина: «Все хорошо, молодец» и Наама чуть не расплакалась от облегчения.
Он уложил ее в багажник своей машины, «Циклоп» взревел движителем и рванул с места. Вся операция заняла не более двух минут.
Последующую дорогу Наама просто лежала, свернувшись клубочком. Даже развязать мешок не попыталась. Страх перед будущим леденил душу.
Тридцать лет она не покидала стен Грейторн Холл. Тридцать лет в роли собственности ненавистного мужчины, тридцать лет смешанных с наслаждением издевательств, ненависти настолько яростной, что она казалась почти сладкой на вкус.
И вот впереди свобода. Огромный мир во всей его сложности, а Наама уже не помнит каково это — жить. Самой решать, чего-то хотеть и добиваться. Выбирать.
Страшно.
Она вдруг поняла, что не знает, что будет дальше. Просто слепо доверилась Армеллину, когда тот сказал, что вытащит ее, не посвящая в детали плана. Андрос не давал ей отвечать за себя, и она отвыкла. Забыла, как это.
Демоница почувствовала, как «Циклоп» сбавил ход. Машина повернула, проехала ещё немного и остановилась. В тишине еле слышно урчал движитель.
Хлопок двери. Шаги. Щелчок ключ-камня о замок багажника.
— Ты почему не развязала? — с упреком спросил Армеллин, освобождая ее из мешка.
Наама поежилась и села, щурясь.
— Где мы?
По виду похоже на гараж. Бетонные стены и пол, тусклый светильник над железными воротами.
— У друга. Поживешь у него, пока ищейки Андроса не успокоятся. Я пока подготовлю документы и помогу перебраться за границу. Это ненадолго. Недели две, может, чуть дольше.
— Спасибо, — голос дрогнул. Она, наконец, подняла глаза, вглядываясь в его лицо.
Скудное освещение гаража или собственная память играли с ней дурную шутку, но Армеллин вдруг показался совсем не похожим на Андроса. Чуть выступающие скулы — это от нее. И скульптурно-правильный нос от нее. Высокий лоб, совсем, как был у старшего брата Наамы, упрямо сомкнутые губы — в их линии тоже угадываются фамильные черты ди Вине.
