Леонид Платов
КОНЦЕНТРАТ СНА
Глава первая
- Гоните его в отпуск, Николай Петрович! Без сожаления гоните! И накричите еще при этом.
Академик Кулябко с сомнением поглядел поверх очков на Федотова.
- Обязательно накричите,- повторил тот, по-владимирски напирая на "о".- Можно ли так работать? На нем лица нет. Обедает на ходу. Отказался от выходных. Он даже ночует, по-моему, в лаборатории...
- Мне говорили о крепком чае,- заметил академик в раздумье.- Кажется, Гонцов пьет чай ночью, чтобы не уснуть.
- Восторженный мальчишка! - отозвался Федотов, который был всего на год старше Гонцова.- Уж я не говорю о самом предмете его опытов. Здесь вы, я знаю, в союзе с ним против меня и всей ортодоксальной физиологии... Молчу, молчу! Итак, мы просим построже с ним, Николай Петрович... Как вы умеете иногда...
Для благополучия упрямца, не желавшего отдыхать, Федотов пустил в ход даже лесть. Добрейший Николай Петрович, подобно многим другим добрякам, любил, чтобы его ассистенты делали вид, что трепещут его директорского гнева, и в этих случаях становился еще более сговорчивым, чем обычно.
- Прекрасно, я поговорю с ним,- сказал он, расправив веером свою пушистую длинную бороду, делавшую его похожим на сказочного Черномора, и снял трубку телефона.- Да, директор института. Лабораторию сна, пожалуйста... Гонцов?
Федотов вышел на цыпочках, озабоченно прикрыв за собой дверь.
Не в первый раз приходилось ему так решительно вмешиваться в дела своего беспечного, поглощенного научной работой друга.
Еще в пору совместного учения в университете, когда завязалась и окрепла их дружба, Федотов понял, что в мире практических вещей Виктор Гонцов - совершенный ребенок и нуждается в поддержке. Как только его увлекала какая-нибудь идея и он самозабвенно отдавался ее разработке, все окружающее переставало для него существовать. Вокруг могли плясать, петь он не замечал ничего. Надо было даже напоминать ему о необходимости сна, о завтраке, обеде и ужине.
- Хорошо еще,- говорил шутливо Федотов, втайне гордясь своей ролью опекуна,- что тебя не надо кормить с ложечки, как Вильяма Гершеля во время его наблюдений у телескопа.
До этого не доходило. Но бывало, что среди ночи Гонцов вдруг будил Федотова (в студенческие годы они жили в одном общежитии), чтобы поделиться с ним новой, только сформировавшейся в мозгу медицинской гипотезой. Под монотонный храп сокомнатников он излагал ее шепотом, а терпеливый слушатель подавал иногда мрачные реплики, звучавшие из-под одеяла глухо, как из суфлерской будки.
В таких спорах Федотов придерживался обычно осторожной, скептической точки зрения, что только раззадоривало Гонцова. На оселке его недоверия он оттачивал свои доводы до блеска.