Жук в муравейнике

В 1983 году исполнилось двадцать пять лет со дня выхода в свет первого рассказа братьев Стругацких. Четверть века они с удивительной равномерностью — почти по книге в год — создают свой фантастический мир, калейдоскопическое изображение разных сторон бытия. Иногда действие переносится на классический полигон фантастики — в космос (повести «Страна багровых туч», «Путь на Амальтею», «Стажеры», «Малыш»). Иногда — на планеты подобные Земле («Попытка к бегству», «Трудно быть богом», «Улитка на склоне», «Далекая радуга», «Обитаемый остров»). Но больше всего в библиотечке Стругацких книг о Земле. Светлые картины коммунистического будущего («Полдень, XXII век», «Парень из преисподней», «Жук в муравейнике»), либо противостоящие изображения капиталистического мира («Хищные вещи века», «Второе нашествие марсиан», «Пикник на обочине»), либо драматические или юмористические картины нашей реальности («За миллиард лет до конца света», «Понедельник начинается в субботу», «Сказка о тройке», «Повесть о дружбе и недружбе»). Впрочем, любая классификация будет неточной. Фрагменты светлой утопии есть в истории космического Маугли — «Малыше», и в трагической антифашистской повести «Попытка к бегству», в «Стажерах» и других повестях. И наоборот, среди картин коммунистического будущего «Жука в муравейнике» внезапно оказывается фрагмент утопии — предупреждения — рассказ об экологической катастрофе, постигшей некую далекую планету.

Но это еще не все — и далеко не все. Книги, которые мы только что расставили по разным полочкам, могут быть размещены совершенно по- иному, например, исходя из главного фантастического приема. Стругацкие почти никогда не пользуются стандартными фантастическими ходами. Их «машины времени» не путешествуют «из сегодня в завтра», они перемещаются «из завтра в позавчера», или «из послезавтра в завтра». Классический сюжет инопланетного нашествия на Землю писатели буквально перевернули: их нашествия совершаются без пришельцев.

Парадоксальные, новаторские приемы Стругацких делают их произведения необыкновенно увлекательными; с первых же страниц внимание читателя Стягивается в точку, фиксируется на замкнутом мирке книги, что, по моему убеждению, необходимо в хорошей литературе, — книга мертва, если читатель не стремится безотрывно читать ее до конца — а потом перечитывать. И все — таки главное в другом (хотя о настоящих книгах нельзя сказать, что в них действительно «главное»).

Важнее всего то, что Стругацкие опрокинули устоявшееся мнение о целях и возможностях научной фантастики, открыв возможности, органически ей присущие, но словно бы забытые другими авторами.