Треск и писк раздался среди комнаты частного одноэтажного дома. Ногти ступней вонзились в деревянный пол. Стоят рядом четыре пары огромных ступней со скрученными пальцами ног. Первые ороговелые в жилках со старыми ногтями пахучие и вонючие мощные — это бабушкины. Мамины моложе с блестящими толстыми ногтями стоящими вертикально вонзёнными как бабушкины отращёнными концами в доски. Пятки поставлены на пол. Рядом огромные ступни старшей дочери. Крепкие молодые с гладкой блестящей кожей и с крупными ногтями покрытыми лаком красного цвета. Тут же ступни поменьше. Пальцы скручены в кулаки, а продолговатые ногти торчат в полу. Передняя часть чуть шире пяточной. Раздались щелчки. Пальцы начали распрямляться.
— Срываюсь, — раздался детский крик.
— Держись, — крикнула мама.
Завизжала старшая сестра, разнеся по дому крик. Бабушка завопила:
— Пошло, пошло, Держись, Настька. Вскочила Настя с криком, замелькала голыми ногами. Раздалось бубуханье смешанное с детским визгом.
Мама хлопнула по мощной ляжке и рявкнула:
— Блядь, ступни понесли.
Провизжала снова старшая сестра. Бабушка крикнула:
— Блядь, сука, ёбаный в рот.
Оббежала младшая комнату.
Мама визгнула:
— Сука, на второй круг пошла.
Бабушка прорычала:
— Сейчас нас всех тут к хуям посрывает. Ёбаный в рот.
Старшая дочь проорала:
— Держись, Настенька, держись.
Младшая провизжала. Раздались бубуханья по полу. Только ступни мелькают.
— Как крутит милую, — крикнула бабушка.
Мама визгнула:
— Как суку ебучую крутит. Держись Настя, держись, — и заорала до надрыва связок.
Старшая запищала, вытаращив глаза.
Младшая поставила руки на пояс, устроила топатушечку. Визг раздался на весь дом.
— Крутит, крутит, — прорычала сквозь зубы бабушка.
— Чего делается, чего делается, — проорала мама, вытаращившись на младшую дочку.
Старшая закрыла рот и нос домиком из ладоней. Мотает головой и громко ревёт, тряся в стороны тёмными длинными волосами.
Раздались щелчки ногтей. Старшая уставилась на свои ступни и визжит:
— Блядь, мама, меня срывает.
— Пошло, поехало, — заорала мама с надрывом, схватив голову руками.
— Блядь, сука, ёбаный в рот, — прокричала бабушка, — чего то я неправильно рассчитала на своих ступнях. Никогда же ошибки не было. Когда я пускаю колосок, он идёт по всем жилкам, морщинкам, мозолям, ороговелостям на пальцах и пятках, закаляясь мудростью и набираясь матёрости, а сейчас что это такое, что случилось? Я виновата, я виновата. Это будет пиздец, это пиздец.
