Волна накатила на камни, осыпав скалу тысячами брызг. Он сторожил ее у окна несколько минут и расплылся в улыбке, наблюдая, как визжат и беснуются на площадке внизу не ожидавшие холодного душа дети. Жена ни за что не отпустила бы их гулять в такую непогоду. Но её больше нет, а сорванцам не усидеть в четырех стенах. Путаясь в срываемом ветром плаще, нянька жестами пыталась загнать подопечных в дом. Бесполезно — трое мальчишек носились по вымощенному плиткой мыску, выступавшему на полсотни метров в море, и не собирались менять буйство стихии на тепло гостиной. Он подумал, не стоит ли открыть окно, чтобы грозным родительским окриком помочь бедной работнице. Пожалуй, нет. Всё равно его вряд ли услышат в грохоте волн. К тому же площадка между домом и океаном — единственное место на свежем воздухе, где они могут поиграть. Внутренний сад слишком мрачен, а со стороны пустоши особняк отсечен от мира высокой стеной, у которой постоянно дежурит вооруженная до зубов охрана. Не лучший вид, поэтому семья жила в ближайшем к океану крыле, где прямо из окон можно было наслаждаться зрелищем бескрайней водной глади. Здесь же он и работал, пусть в переделанной под кабинет спальне с трудом умещался огромный письменной стол и пара кресел для редких гостей, являвшихся обсуждать городские проблемы.
Вообще-то он владел не только домом. Ему принадлежали и десятки гектаров земель за воротами, и окруженный скалами длинный песчаный пляж в паре сотен метров ниже по склону. Он часто мечтал, как мог бы гулять там с детьми, мочить ноги в прохладной воде, даже купаться летом. Но защищенная от ветра бухта приглянулась покинувшим Город бродягам и теперь весь пляж пестрит штопаными палатками и наспех сколоченными из досок и картона хибарами. Они уже были здесь, когда его семья переехала в особняк тринадцать лет назад. Тогда решение проблемы не заняло бы много времени, но жена выступила против. Она вообще всех жалела, его Елена. А после ее смерти деревня разрослась до таких размеров, что без масштабной зачистки не обойтись. Дорого и плохо для имиджа. Но когда-нибудь… когда-нибудь…
— Пожалуйста, посмотрите бумаги, — умоляющий голос секретаря за спиной прервал его размышления. — Сенаторы ждут ваш ответ сегодня.
Неспешно обернувшись, он окинул помощника ледяным взглядом, заставив приземистого толстяка елозить в кресле, нервно поправляя старомодные очки. Проработав в администрации десять лет, Марк всё ещё тушевался, столкнувшись с раздражением босса. А может, просто притворялся, давно поняв, какое тот получает удовольствие, запугивая людей. Двухметровый рост, всегда затянутая в черный костюм массивная фигура и холодные серые глаза, оживлявшиеся лишь при виде своих детей, немало тому способствовали. Тем не менее оба знали — испуганный или нет, секретарь не покинет кабинет, пока вопрос не будет решен.
